Владислав Андреев
www.miralizm.org
rrn23-ta@yandex.ru
Когда перед глазами выросло очередное препятствие, я почувствовал в себе недобрую мощь и только с силой вдавил педаль газа. Тяжелый вездеход рванулся, нос поднялся, и я увидел низко плывущие серые тучи, которые предвещали скорый дождь. Один из тех, что льют сутками напролет и кажется, что их никогда не остановить. Долю секунды взбираясь на гору почти в перпендикулярном земле положении, вездеход с налету опустился на все восемь колес при это ткнувшись носом в жидкую густую грязь. Черно-бурая масса залила лобовое стекло, тут же заработали дворники, вырывая стекло из плена смолистой массы.
Слух резануло капризное:
- Эй! Можно осторожнее?
Я посмотрел на боковое стекло кабины и в отражении увидел, как Дарья с недовольной мордашкой прижимается к Михаилу. Ну конечно, качка сильная, надо найти надежную опору. Промолчав, только крепче вцепился в штурвал, побелели костяшки на отмороженных еще на Ченне Восемь руках. Тут уже не по моей воле переднее правое колесо вездехода налетело на какой-то валун, вся правая часть машины подпрыгнула вверх, заскрежетала подвеска, какие-то ящики посыпались с полок по бокам кабины. Дарья вскрикнула и еще сильнее прижалась к Михаилу, тот был только рад, но всем своим видом показывал негодование по поводу моего поведения. Когда я с трудом выровнял машину, тут же услышал снова:
- Виктор, ты что, издеваешься над нами?
Что-то похожее на цветок ярко-красного цвета распустилось во мне. За пренебрежимо малое время моя нога переместилась с педали газа на тормоз, вездеход взвизгнул фальцетом тормозов, колеса перестали крутиться, и через несколько метров скольжения по черной каше мокрой земли гора железа вздрогнула и остановилась. Я резко развернулся на крутящемся кресле пилота и просверлив глазами вжавшуюся от ужаса в сиденье Дарью прорычал:
- Заткнись! Я уже три дня не спал только для того, чтобы довести вас до этого проклятого семнадцатого Новгорода, и это награда мне?
Дарья смотрела на меня напуганными большими серыми глазами, время от времени переводя их на Михаила, тогда глаза становились умоляющими, требующими защиты. Наконец, он опомнился, белесые брови медленно поползли , пока не встретились, образовав грозную кривую линию. Он стал медленно подниматься. Ничего страшного, у меня есть средство и против тебя… Может ты и сильнее… я нащупал в большом внутреннем кармане армейской безрукавки пистолет. Они не знают, что он у меня есть, иначе вели бы себя более уважительно.
- Я думаю, что тебе Виктор, стоит извиниться перед девушкой –
Геолог сделал еще один шаг в моем направлении. Я заученным движением выхватил пистолет и наставил его на него, целясь прямо в лицо.
- Ах так! Бунт?! В таком случае у меня право на использование любых методов для подавления восстания…
Я нес какую-то околесицу, вставая с пилотского кресла. Наконец я встал и на вытянутой руке держал оружие в десяти сантиметрах от лица Михаила. Выражение лица его мигом изменилось: пропала напускная храбрость, исчезло желание проучить негодяя.
Снизу раздалось хриплое: - Почему стоим? Что-то случилось?
По лесенке из машинного отделения поднимался Александр Кравцов, единственный нормальный человек на борту этого чертового вездехода. Увидев события, разворачивающиеся в кабине, он замер на лестнице, только папироса во рту еще дымилась.
- Что здесь происходит?
- Бунт! Я.. я сразу тебе говорил, что ничего хорошего эти «геологи» не принесут!
По железной крыше начали с увеличивающейся силой стучать крупные капли дождя.
- Успокойся, Виктор! Никто не хочет тебе зла…
- Не говорите со мной как с психом! Вы… вы ничего не понимаете. Мне нужно отдохнуть от… от всего…
Я приложил левую руку ко лбу, но заметил, что Михаил снова двинулся ко мне.
- Не шевелиться!
Тут из-за его плеча показалась Дарья. Невысокая и стройная, она выглядела как нельзя женственно на фоне рослого Михаила. Серые глаза утопили в мой взгляд в бездонном океане.
- Тебе не стоит переживать. Я знаю, как ты устал. Три дня за баранкой по ухабам, до этого неделя полета в подпространстве и эта катастрофа…
Ее рука начала мягко опускать вороненое дуло крупнокалиберного пистолета. Я силился было удержать его, но вскоре сдался. Она права. Я просто переутомился. В бессилии положив пистолет на приборную доску, я опустил плечи и закрыл глаза. Тут же услышал как Дарья задохнулась от ужаса, охнули Михаил с Кравцовым.
- Виктор… у тебя на веках узор!
Тропический синдром. Шизофрения с последующим разрушением нервной системы и смертью. Ей болеет один из пяти тысяч. Неизлечимый. Передается воздушно-капельным путем. Спасения мне уже нет.
Так я думал тогда. Теперь, когда я уже забыл звуки человеческой речи, скрипа и грохота механизмов, забыл как я выгляжу и как меня звали тогда, я понял, что обрел больше чем потерял. Я не умер. Должно быть в джунглях, где я захотел умереть, было что-то, что предотвращает гибель. Избавив сознание от лишнего груза я чувствую себя свободным. А люди? Люди где-то далеко…