Конкурс рассказов "ЛаВрушка-48"

1. #1: Нитка Ос (26). Шишичка.

Шельма, человеческая дочь могучего змея Велеса, заметила волкодлачку случайно и вовремя. Спрятавшись за валун, затаила дыхание и не сводила взгляда с сутулой крадущейся фигуры оборотницы. Та, прижимая пищащий сверток к набухшей от молока груди, пробиралась через снежные наносы. Страх сковал сердце Шельмы, но не за себя, а за бедное дитё, кое через несколько минут станет первой добычей волкодлачьего помета. Возможно, псята жертву не съедят, сосут мамку еще. Но покалечат до смерти. Картины мучительной смерти растерзанного младенца толкнули змееву дочь на риск. Стараясь держаться подветренной стороны, девушка скользила на коротких, но широких лыжиках от дерева к дереву, пока не услышала заливистый щенячий лай. Тропа волкодлачки осталась справа. Надеясь, что той же дорогой та уйдет за следующей жертвой, Шельма забралась под пушистые нижние ветви огромной ели и осталась наблюдать.
Сумерки молочно-серой поволокой укрыли лес. Девушке приходилось щуриться, дабы увидеть происходящее в логове. И когда оборотница неожиданно возникла на тропе, Шельма чуть не вскрикнула.
Выждав еще несколько минут, змеева дочь выбралась из укрытия. Три уродливых щенка мирно посапывали во мраке логова, выпятив раздутые от молока пузики. Девушка не могла рассмотреть всю нору целиком, но даже от того, что можно было увидеть в тусклом свете, проникающем через лаз, ужаснулась. Прелая трава вперемешку с обрывками звериных шкурок. Изжеванные перья. Клочья одежды. Пучки человеческих волос с остатками скальпа. Обглоданные кости. Тут и там искрученные рукодельные пояса, деревянные обереги на кожаных ремешках и даже чеканные монеты.
Один из псят спал, уткнувшись мордой в погрызенный сапог. Куча тряпья возле него шевельнулась и Шельма была готова устроить расправу над выводком, но мелькнувшая детская ручонка охолодила пыл ярости.
- Бедный малыш! - прошептала девушка, наощупь укутывая ребенка в какой-то более-менее теплый кафтан, - Давай ка выбираться отсюда.
Когда Шельма попятившись, вылезла с драгоценной ношей из логова, чернильная мгла уже заполнила лес. Полная Луна проложила ослепительно-серебристые тропинки поверх синего ночного снега.
- Сейчас, сейчас, крошечка, - прошептала девушка, пытаясь свободной рукой закрепить лыжики. И замерла. Мелькнувшую на лице растерянность сменило недоумение. Из складок теплого кафтана на Шельму вместо человеческого ребенка смотрело чумазое существо. Серая, в царапинах и багровых синяках кожа, редкие волоски, длинный носик палочкой и обреченная боль в блеклых глазах.
- Шишимаренок?! - облачком пара в морозный воздух выдохнула обомлевшая змеева дочь, - Что же мне делать?
Вернуть детеныша болотной шишиморы обратно псятам у Шельмы рука бы не поднялась. Но искать родичей малыша желания тоже не возникло. Шишиморы не меньшие охотники до человеческого мяса, чем волкодлаки.
- Что же мне делать? - повторяла девушка, торопливо удаляясь от логова в лес, - Родичи с такой ношей меня не то, что на порог, на околицу не пустят, - пожаловалась она шишимаренку, поправляя складки кафтана вокруг впалых щек детеныша. Малыш слабо что-то пиликнул на своем языке и лизнул ей руку.
- Шишичка, ты моя, шишимаристая, - улыбнулась ему змеева дочь и уверенно двинулась сквозь лес в сторону поселения.

Волкодлачка вышла на их след, когда до поселения было рукой подать. Шельма бежала из последних сил, крепко прижимая малышку Шишичку к сердцу.
- Успеем, - почти плакала она, уткнувшись дрожащими губами чуждому дитю в сморщенный лобик, - Еще чуть-чуть осталось.
Как назло Луну закрыла косматая туча. Ориентиры утонули в холодной бездне непроглядной ночи. И Шельма бежала просто вперед, надеясь на чутье обостренное страхом.
Наст под лыжиками хрустнул, девушка кубарем полетела вместе с рухнувшим снежным козырьком в злополучный овраг. Съехав на самое дно, уткнулась лицом в тухлое липкое тело мертвяка. Безголовый труп не шевелился, хотя и коченеть еще не начал.
- Потерпи, - размазывая гнилую плоть по щекам шишимаренка и своим тоже, Шельма впервые поверила, что от погони действительно можно уйти. Густо покрыв трупным мясом лыжики и одежду, девушка вскарабкалась на склон и, пригнувшись как можно ниже, вложила остатки сил в последний рывок.
- Только не пищи, - уже не шептала, а хрипела она малышу. И невдомек змеевой дочери, что часы шишимаренка сочтены. Куда ему пищать, он уже дышал через раз.
Луна все же вышла из косматого убежища. Видимо любопытно стало планиде - догнала волкодлачка дочь Велеса или нет. И вовремя. Шельма успела увернуться от выросшего из тьмы валуна и спрятаться за его шершавый бок. Пытаясь выровнять дыхание, девушка подняла лицо к небу. Зимние звезды холоднее и равнодушнее летних. Колючие взоры укором взирают с недосягаемой высоты, немо вопрошая - зачем украла добычу, зачем спасла пожирателя.
- Я не знаю, - слезы катились сами собой, оставляя горячие дорожки на заиндевелых щеках.
Вой отчаяния возвестил, что оборотница добралась до оврага и потеряла след. Украдкой выглянув, Шельма видела как та, прижав уши, крутится вокруг распотрошенного мертвяка, фыркая и поскуливая. Видимо решив, что ее добычу перехватил сей джентльмен, волкодлачка набросилась на труп. Но подкинув его пару раз, и потаскав по дну оврага, бросила и потрусила к лесу ни с чем.
Проводив ее взглядом, Шельма медленно отлепилась от валуна и, сделав пару шагов, была сбита с ног рычащим зверем.
Клыки клацали возле самой шеи, острые когти рвали одежду. Шельма перевернувшись на живот, лишь бы спрятать шишиморку, пыталась ползти. Лыжики болтались на сломанных закрепках и жутко мешали.
- Лис, - из последних сил застонала она, - Лис, это я.

То, что творилось в поселке с появление Шельмы и Шишички не описать словами. И не вмешайся Велес - дите разорвали бы сразу. Сбежались все, от мала до велика. Лисович, щеря клыки и поджав хвост, рычал то на толпу, то на подругу. Даже верный Синичка обалдело сидел поодаль на ветке и не знал, что делать, радоваться или срочно поесть.
- Угомонитесь, - гаркнул Велес и развернулся к дочери.
Наступила полная тишина.
- Ты знаешь, чем все это закончится, - змей не спрашивал.
Да, Шельма знала, но все равно крепко прижимала полуживого шишимаренка.
- Пусть рвут, но только вместе со мной, - громко сказала она отцу, что бы и другие слышали.
- Шишиморы придут за ним, и тогда мы все погибнем, - хвост могучего змея мелко дрожал.
- Вот когда придут, тогда и увидим, - выдержав горящий взгляд Велеса девушка выпрямилась, и медленно пошла к дому.
Толпа неохотно расступалась перед ней. Рядом трусил лис. Шерсть на холке стояла дыбом, глаза следили за малейшим движением соплеменников. Девушка поднялась на крыльцо, переступила порог и когда дверь за ней закрылась, упала в объятия няни и разрыдалась.
- Кормить то чем думаешь, - морща нос от запаха мертвечины, спросила Шельму та, - Оне ж только молоко коровьей жабы сосут.
Усталость, обиды, страхи - все как рукой сняло.
- Нянюшка, - засуетилась змеева дочь, сбрасывая безвозвратно испорченную одежду.
Лисович крякнул, оборачиваясь человеком и исчез в кухне. Ему хотелось воспользоваться моментом и подсмотреть за подругой, но из-за сиюминутной сладости портить отношения побоялся. Гремя кастрюлями и чугунами, делал вид занятого метаморфа, что и забот у него - воду побыстрее согреть. А мог бы и не стараться. Все равно Шельма уже сидела в кадке и бережно обтирала израненного шишимаренка, даже не обращая внимания на ворчащую и трущую ее саму няню.
Раны перестали кровить, но Шишичка слабла с каждой минутой. Детеныш оказался девочкой, на вид годика полтора, по человеческим меркам. Шишиморы никогда не отличались грузностью, и детки их рождались маленькие и тощенькие, как веточки.
- Поди к тяте, - попросила Шельма Лисовича, когда румяная и чистая явилась на кухню, держа на руках укутанную в мягкие тряпки шишиморку - Пусть найдет пару коровьих жаб.
- А если откажет, - лисович, подойдя, заглянул в сверток и скривил брезгливую рожу.
- Если откажет, - сдвинув брови, Шельма оттолкнула его локтем, - Скажи, что оставлю в няньках и сама пойду искать.
Видимо лис передал все дословно, так как через пару часов три отличных коровьих жабы уже были рассажены по крынкам и впитывали молоко всеми порами пупырчатой кожи.
- Доченька, - няня снова присела рядом с Шельмой, и приложила торчащий на спине жабы сосок к ротику шишиморки, - Они племя уличное. Приучишь к дому, потом погибнет. Если родичи заберут.
- Ну, не в будке же ее или в загоне держать, - девушка с удивлением наблюдала, как степенно сосет скисшее молоко Шишичка, а ведь голодна, небось, - Так вот для чего они наших коров обдаивают, - улыбнулась она и, не удержавшись, чмокнула приходящее в себя крохотное существо.
Лиса от такого жеста аж извело, и он поспешил выйти в сени. Ропот постепенно утихнет, но настанет день, когда придется выбирать. Шельму он готов защищать хоть от всех шишимор этого мира вместе взятых, а вот готов ли защитить шишимаренка.
- Носишься с ней, как с писаной торбой, - ворчал он, выходя на морозный воздух утра, - А она и ухом не ведет.
Синичка так и дремал на той же самой ветке. Лисович скрутил снежок и запустил в птаху. Снаряд просвистел аккурат над макушкой любимчика Шельмы, но тот только зябко поежился, даже глаз не открыл. Лис хотел было еще раз пульнуть, но передумал, и поплелся к своему дому, не видя, как птаха показывает ему в спину язык.
Дни шли за днями. Зима шла к весне. А Шишичка шла только к Шельме. Не давалась даже няне. Змеева дочь могла сутками гуляла с крохой, уходя к лесу. В котомке томились полные молока жабы. И при первом шишиморкином желании, извлекались на потребу. Очень часто девушка замечала на себе тяжелый взгляд. Родовичи видимо так и не свыклись с присутствием в их поседении пожирателя, но Шельме больше ничего не говорили.
В то утро Лисович ураганом ворвался в дом подруги. Дико вытаращив глаза, смог выдавить лишь одно слово: Пришли!
Наскоро одевшись, и подхватив на руки сонную Шишичку, Шельма выскочила на улицу.
За околицей было черно от тел болотных шишимор. Страх тисками сжал горло девушки. Поселение вырежут за пару часов. Метаморфы и их домочадцы уже стояли плотным полукругом, кто с кольями, кто с вилами. Велес, свернув тело кольцами, выглядел сосредоточенным, но хвост не дрожал. Это придало Шельме уверенности. И она шагнула в сторону полчища молчаливых шишимор, с каждым шагом ощущая нарастающее в воздухе напряжение. Еще мгновение и из искры пыхнет пламя кровавой бойни.
Девушка остановилась, держа на руках шишимарку, и стала ждать. В голове неслись мысли. А вдруг малышку не примут обратно, вдруг причинят ей вред, посчитав чужачкой.
Кроха водила носом палочкой из стороны в сторону и вдруг, пискнув, потянулась ручонками. Где-то в середине толпища загурлила шишимора. Остальные отступили оставив перед собой одну единственную представительницу. Та сделала пару шагов и села в снег, скрестив тощие ноги. Шельма не решилась приблизиться, а просто отпустила шишиморку на землю. Малышка резво побежала к матери и совсем по-человечески кинулась той в объятия, пиликая какие-то свои слова любви и радости. Та, так же молча поднялась, и остальные вновь придвинулись, скрыв обеих в теле толпища, молча двинулись к лесу.
- Возможно, благодаря Шельме, - тихо проговорил Велес, - Мы и наши потомки больше никогда не попадут на обед шишиморам.
Но родовичи и без змея уже все поняли. При чем давно. И взгляды, что ощущала Шельма, были отнюдь не поселян. Это изучающие глаза матери оценивали и наблюдали, что происходит с ее дитем и как получить его назад.
Шельма безумно скучала по своей малышке. И даже когда зима ушла, и в первый день весны поселение встречало новый год. Праздник не мог прогнать тоску по маленькой Шишичке.
Девушка грустила, сидя на лавке близ околицы. Улыбалась, глядя на танцующий и поющий народ. Но в глазах так и стояла тоска, и взгляд все возвращался к лесу.
От грустных дум ее отвлек тихий свист. Из-за валуна, наполовину укрытая пушистым рыжим хвостом, торчала маленькая хитрая мордочка с носиком палочкой, а на макушке среди редких волосков сидел довольный Синичка.

2. #3: грамазека (17). Начало.

Сергеич пнул Капитана.
- Вставай, время нашей вахты.
- Пошёл к чёрту.- Капитан повернулся на подстилке, взбил синтипоновую подушку и, вскользь глянув на часы, отхлебнул от фляги стоявшей тут же на полу. - Ещё целый час.
- Опять мне корабль готовить? - первый помощник хотел было взорваться, но махнул рукой и передумал - Бориса оттого и прозвали Капитаном, что тот умел только вовремя давать дельные советы, а всю рутину отдавал на откуп подчинённым. - Короче, через час выходи.
- Отвали.
Бориса мучила страшная депрессия. Надо же было так глупо попасть на Базу? Ну кто просил подписывать контракт? Измучившись от жёсткой подстилки Борис повернулся на живот и снова заснул.
***
Корабль с поселенцами летел по единственной, проложенной в пространстве магистрали. Залетая в колонии выгружал кого то, загружал, летел до конечного пункта, разворачивался и летел обратно. Такое вот звёздное метро. Но попасть на него могли лишь те, у кого были либо очень большие деньги, либо те, у кого была требуемая специализация для других планет - таким выдавался беспроцентный кредит с последующей отработкой. Борис особой специализацией не блистал, но строители нужны везде и его приняли на борт почти без очереди - всего-то полгода прождал. Надоела она, Земля. Хуже горькой редьки надоела. Так эта Метрополия достала, что махнул на всё рукой и рванул в доминионы. Правительство не сопротивлялось переселению граждан - постоянная ротация выходила дешевле, чем войны за независимость. Тем более, что на Земле и правда нечего делать - дармовая энергия термоядерных реакторов обеспечивала население всем необходимым. А тут ещё наука вбросила в широкое пользование наноботов - теперь на планете вообще наступила такая скука - хоть вешайся. Тысячи безработных потянулись в космос - кто же знал, что там всё тоже самое - работу дают, лишь бы народ не чувствовал себя ненужным. Не смотря на это, колонии разрастались, обживались своим бытом, термоядерная энергия тратилась поначалу только на крупные предприятия, так что у поселенцев было какое-то время пожить старой своей привычной жизнью. Потом основывались новые колонии, кто не находил себя в новом быте, летели дальше, иногда на голые камни. А когда эти камни превращались в островки цивилизации - одиночки летели ещё дальше. Человечеству требовалось время для того, что бы привыкнуть к мгновенно изменившейся ситуации, когда энергия - дармовая, пища - синтезируется, жить - незачем.
  Борис Нечаев попал в эту волну, когда в его родной город установили завод выпускающий 'строительные компьютеры'. Теперь каждый желающий покупал себе за бесценок небольшой ноутбук, устанавливал в месте, где собирался построить дом, и, через несколько дней, используя набор стандартных программ, на участке вырастало строение готовое к заселению. Проще говоря, Борис остался без работы. Какое-то время ещё занимался дизайном, но это быстро наскучило - заказчик попадался в своей основе 'обычный' - никаких экспериментов с интерьерами, материалами, компоновкой - всё как всегда - обычно и неинтересно. Некоторое время строитель маялся на дармовой 'дотации' от Метрополии, а потом не выдержал, собрал небольшой чемодан, предлагаемый звёздным метро в качестве бесплатного багажа, и, смачно плюнув на родной город, забрался в космический лифт. На орбите его протестировали, обеззаразили, сделали несколько уколов и поставили на очередь. Уже потом, глядя в иллюминатор на Землю, он понял - дали возможность передумать. Но стремление покинуть планету было таким сильным, что вызвало только ещё одну волну отвращения к заевшейся и, ни в чём не нуждавшейся 'колыбели человечества'.

***
- Вставай, кому говорю. - Сергеич опять толкнул Капитана носком ботика.
- Отвали, сказал. - Борис глянул на часы, вообще-то время, пора вставать. - Иду-иду, жди в корабле, прогревай движки.
  Не спеша оделся, закинул в рот остывший завтрак, ухмыльнулся - Сергеич позаботился, всё подготовил. Запил холодным, из пакетика, с радужной плёночкой чаем, сходил в туалет. Надел магнитные боты, стальными коридорами добрался до шлюза. Вот и все сборы - не более пяти-семи минут.
  Борнестекло кабины исказило лицо Бориса, в реальности - худощавое, с глубоко посаженными глазами, теперь казалось расплывшимся почти во всю ширину кабины. Сергеич, сидящий слева, вообще расползся так, что смотреть страшно - он и в жизни коренастый, плотный как промокший колобок, а в отражении вообще - голова и рот. И глаза навыкате.
- Борт семнадцать восемьдесят шесть к старту готов. - Сергеич переключился на приём. Вообще то именно его следовало бы прозвать капитаном - именно он управлял кораблём, но кличка прилипла именно к Борису - к напарнику, почему то клички не прилипали принципиально. Возможно, этому мешали многочисленные выбитые зубы немногочисленных острословов.
- Борт семнадцать восемьдесят шесть, опять опоздали в коридор. Третье предупреждение. Ожидайте двадцать шесть минут.
  Сергеич недобро глянул на Капитана, вздохнул.
- Ты специально опаздываешь?
- Ладно тебе. Мы тут на годы, что тебе десяток-другой минут?
- Чёрт, дождёшься, потребую другого напарника.
- Другой тебя отсюда не вытащит, терпи.
Короткий разговор заглох сам собой, Борис откинулся в кресле и опять задремал.
***
  Вербовщик появился, когда Борис лежал на шконке в переделанном под жилой отсек грузовом отсеке. Когда бывший строитель впервые оказался внутри корабля, то, будем честными, слегка испугался - длинное, широкое и высокое брюхо 'кашалота' казалось столь непрочным, что вызвало лёгкий приступ клаустрофобии. Стык раскрываемых створок над головой только усиливал ощущение уязвимости, хотя инструктор и говорил, что кораблю может повредить только очень большой метеорит. Борис едва успокоился, когда лектор развёл руки, будто держал школьный глобус и радостно произнёс:
- Примерно такой!
Желудок подступил к горлу, а троих 'звездонафтов' вырвало.
- Да не переживайте вы, - усмехнулся инструктор, - трое суток будем лететь перпендикулярно плоскости системы, вероятность столкновения очень мала. - На этом, довольный произведённым эффектом, раздал планшетки с описаниями колоний и порекомендовал поближе с ними ознакомиться.
Планшетки, старые, затёртые давали примерное представление о том, с чем придётся столкнуться в Дальнем Космосе. По слухам, технологии там намеренно занижались, нейрошунты и радиопроцессоры популярностью не пользовались - покорителям небес предлагалось пользоваться компьютерами прошлого, а местами - позапрошлого века.
  Увалившись на свою шконку Борис начал изучать условия, предлагаемые доминионами. Так он и пропустил первые три планеты - слишком развитые, чтобы чем-то отличаться Земли. Когда перелетали к четвёртой, сосед глянул на скучающего Бориса, вздохнул и, прокашлявшись, спросил:
- Никак не определитесь?
Бывший строитель искоса глянул на собеседника:
- А что?
- Да нет, ничего. - Сосед некоторое время помолчал, потом протянул руку:
- Алекс.
- Алекс? Американец?
- Ну, в смысле, Александр. Алекс - просто короче. Тут с кем только не поведёшься - всякие встречаются.
- Вербовщик?
- С чего вы взяли?
  - Летите не первый раз, сразу видно - опытный.
- Ха, вас не проведёшь. - Алекс засмеялся, уселся удобней. - Летите в Новые Земли? Не поспеваете за прогрессом?
- Уже за эту фразу вас уволить. - Борис покосился на собеседника и отвернулся.
- Да ладно вам, это действительно стандартный рекламный слоган. Тем более что варианта лучше вам и вправду не найти. Я ведь сразу заметил - вам планеты осточертели насмерть. Рано или поздно они догонят Землю в развитии, и вам опять придётся эмигрировать. Я же предлагаю десятилетний контракт туда, где технологии никогда не сравняются с земными.
Вербовщик замолчал, дав Борису некоторое время на обумывание. Дело своё он знал крепко - Борис сдался. Устав делать вид что спит, жертва повернулась лицом к хищнику.
- И что же это такое?
  - Место, где нет планет. В вашем планшете - сорок восьмой номер.

***
- База борту семнадцать восемьдесят шесть, объявляю о пятиминутном окне, часы синхронизированы, обратный отсчёт пошёл, приготовьтесь к вылету.
- Борт семнадцать восемьдесят шесть базе. К вылету готов, синхронизацию подтверждаю.
Сергеич выключил интерком, откинулся в кресле. Руки сами собой забегали по сенсорной приборной панели - во время пилотирования голова пилота всегда свободна для раздумий - тело своё дело знает. Старая космофлотская привычка оставлять телу самому работать с кораблём, в то время как мозг занят вычислениями и внутренней обстановкой. Здесь, на грузовике, за редким исключением, мозгу заняться особенно нечем, вот он и нашёл себе развлечение - размышлять о своём положении, о своём партнёре, ну и о том, что им дальше делать. Борис последнее время очень изменился. С того момента, как они встретились впервые, Капитан только и делает что грезит побегом, хотя, если разобраться, его в общем то никто не держит.

***
Уже полгода, как Сергеич болтался по базе без напарника, когда на переговорник пришло сообщение, что на корабле, который прибывает в шесть утра по местному времени ему подобран новый партнёр. Предыдущий, даже вспоминать тяжело, сгорел, не успев спрятаться за бронёй 'горбача' во время выброса. Прах, что остался от него, сразу всосался внутрь корабля и осел на фильтрах системы забора водорода. Кредиты таяли, надежда заработать на переселение - вместе с ними - без напарника в космос не выпускают. Вся надежда была только на прибывающий через неделю 'кашалот', благо дураков, желающих острых ощущений, вербовщики заманивали куда как лихо. Сам Сергеич, уставший от бесполезных патрульных облётов, нанялся на сбор водорода - всё люди рядом, не так скучно. Понятное дело, пару недель новичка придётся натаскивать на симуляторах, но это всё же шанс наконец то бросить 'самый пик звёздной экспансии' и вернуться на планету. Не на Землю, конечно, туда ему путь заказан, но хоть на какую нибудь! Вечная тоска, и не знаешь куда деваться - нигде не хорошо, так хоть помереть по человечески - на своём огороде, среди свёклы и морковки, выращенных своими-же руками. На большее Сергеич уже и не надеялся, везде побывал, многое повидал, всё надоело.

  К стыковочному шлюзу пилот подошёл минут за двадцать и сразу же об этом пожалел. Пятеро сегодня отправлялись обратным рейсом - пять счастливчиков, отработавшие положенную плату на звёздное метро и, что самое главное - требующиеся на других планетах. Шестой (Сергеич знал наверняка, отбывающих - шестеро) отправлялся на собственном 'дельфине'. Умудрился заработать, собака. Два пилота и трое техников-электронщиков, судя по возрасту, получившие специальности тут, на базе, толпились у входа в шлюз, предвкушая долгожданное расставание. Огромный, во всю стену монитор, больше напоминающий панорамное окно, в отличном разрешении показывал увеличенную тушу 'кашалота', маневрирующего перед стыковкой. Эх, была же возможность управлять таким гигантом! Нет, запросился на 'горбач', отказался от такой великолепной возможности. Тогда казалось, что регулярные рейсы наскучат после свободного полёта глубокой разведки. Чем лучше здесь, спрашивается? Тем, что кружась в водородном облаке, сам нажимаешь на кнопки, сам принимаешь решения? Самообман - единственное, что тут сам решаешь - улететь прямой наводкой на голубовато-белый свет молодой звезды, или дотерпеть до конца вахты и грохнуться на подстилку в общей каюте.
  Борис прошёл через шлюз третьим. Вообще, количество желающих вырваться на самый край обжитой вселенной последнее время растёт страшно. Стоило только обеспечить людям условно бесплатную переброску, народ как с цепи сорвался и, видимо, 'Первая Космическая Строительная Компания', вопреки прогнозам, начала получать прибыль раньше, чем ожидали самые прозорливые аналитики. Сегодня на Базу прибыли аж пятьдесят колонистов, если можно так назвать людей, прилетевших в сектор пространства без единой планеты. Огромное облако с десятком зачатков звёзд - водородных сгустков, разогретых гравитацией до нескольких тысяч градусов. Однажды эти сгустки вберут в себя достаточно газа, чтобы начался термоядерный синтез, сейчас же человечество решило взять немного для себя - сбор и искусственный синтез, постройка исполинских межзвёздных лайнеров и боевых кораблей - не так уж это и много по сравнению с размерами 'кладовой Вселенной'. Нет, скорее не колонисты, - старатели.
  Сергейч сразу узнал будущего напарника - приписка и сбивка экипажей прошла ещё неделю назад, когда неудавшийся строитель дал согласие лететь на Базу. Невысокий, худощавый, руки-плети, глубоко посаженные глаза, волосы русые с проседью, непонятно - следуя какой-то моде, или просто поседел раньше времени. В общем - в точности как на фотографии, полученной пилоту на планшетник. Борис посмотрел по сторонам, слегка отошёл в сторону, давая пройти остальным прибывшим, расстегнул пряжку рюкзака, начал осматриваться. На секунду его взгляд остановился на Сергеиче, промазал, ушёл дальше сканировать комнату отдыха, вернулся. Борис неуверенно улыбнулся, ага, узнал, и теперь уже заулыбался пилоту как старому товарищу. 'Старый товарищ' стоял прислонившись к пластиковой стене, руки сложены на груди, ноги скрещены. Для начинающего набирать жирок коротыша - поза скорее комичная, нежели суровая и Бориса совсем не смутила. Напротив - он радостно подошёл к напарнику, протянул руку для пожатия.
- Борис!
- Сергеич.
- Не, не Сергеич. Васильевич! - Не понятно было, решил он пошутить или, правда, попутал.
- Я - Сергеич. - Пилот некоторое время раздумывал, ответить ли на жест, решил ответить, как-никак работать вместе. - Пошли, покажу, что к чему. Наши апартаменты, симуляторы, буфеты, ванные комнаты.
- Пошли, вопросы уместны? - Борис двинулся вслед за напарником.
- Конечно, вопросы - прежде всего. Техника безопасности, правила сбора пыли, чистки фильтров.
- Фильтров? Разве это не водородное облако?
- Значит так. Первое: перегоняешь себе 'Инструкцию по сбору'. Второе: внимательно читаешь. Вместе с тренировками ты должен, нет, обязан уложиться в две недели, иначе буду искать себе нового напарника, понял? - Сергеич остановился, в упор посмотрел на Бориса.
- Понял. - Тот хмыкнул, - а в третьих, в третьих будет?
- Будет. В-третьих: каждый вечер ты будешь показывать мне, сколько глав прочитал, а я тебе буду задавать глупые вопросы, понял?
- Понял. 'Инструкцию' знаешь наизусть.
- Достаточно, что бы у тебя котелок закипел.
- Тогда вопрос. Как ты, такой грамотный, остался без напарника? Это в инструкции написано, или мне уже сейчас искать нового кандидата?
  Не честно это, подло и некрасиво. И вообще - поддых и ниже пояса. Но Борис не мог мириться с тем, что его не уважают. Он сам переставал себя уважать, когда его считали бельмом, а он молчал. Не мог он промолчать сейчас, никак не мог. Сергеич умолк на полуслове. Этого он не ожидал, хотя, казалось бы, должен был - информация о напарнике передавалась одновременно обоим. Медленно отвёл взгляд, закусил губу, пожевал.
- Так. Так не годится.
- Согласен.
- Первым делом в бар - за знакомство. Потом - на второй раунд.
- Согласен.
- Пошли.
- Пошли.
До бара добрались молча. Сергеич выбрал столик в углу помещения, взял меню, выбрал пару блюд и двести граммов в графине. Пока ждали, смотрел на стену напротив. Там висела приличных размеров голографическая фотография какой-то звезды. Под рамкой красовалась явно рекламная надпись: 'Первая Строительная Космическая Компания. Мы зажигаем звёзды!' Борис не утерпел первым.
- Красиво.
- Угу.

- Вот только использовать такую красоту в рекламных целях - как то не того.
- Знаешь название этой звезды? - Сергеич явно оживился, было видно - отвлечённый разговор - как раз то, что ему сейчас нужно.
- Откуда?
- Называется она - База-41. Это фотография сверхновой, в которую превратилась база на подобие нашей.
- Так что ж они сволочи, так радуются?
- Как? А, ты о надписи? Не беспокойся - людей там не было. Эксперимент проходил в автономном режиме - базу направили в водородный сгусток, а она взяла и взорвалась. Концентрация газа была настолько огромной, что синтез продолжился.
- А почему взорвалась?
- Кто её знает, может быть, сами так захотели, а может быть какие-нибудь наводки - гравитационные, электромагнитные, мало ли что. В центре базы, как и у нас - мощнейший термоядерный синтезатор. Штука мощная, но очень тонкая в настройках, а вот процессы, которые там происходят, очень похожи на те, что в звезде - водород - переводится в гелий, и так далее и дальше, дальше. Любой сбой мог вызвать взрыв. Собственно, из-за этого Базе запрещено влетать в облако - эту задачу выполняем мы - сборщики, старатели.
Миловидная официантка принесла заказ, расставила на столике, пилот расплатился, половину обеда предложил Борису. Тот сначала выставил руки, но Сергеич настаивал, пришлось согласиться. Не вежливо отказываться, когда идёшь к примирению, да и денег, признаемся, у старателя было не густо.
- Итак, - после первой рюмки Сергеич раскраснелся, серые глаза подёрнулись масляной плёнкой, - ты мочал, не спрашивал, я ждал, но не дождался. Один ноль в твою пользу. Значит так - мой напарник, выполнял работы в открытом космосе, когда от зародыша звезды отделился мощнейший протуберанец. Я успел сманеврировать, повернул 'горбача' другим бортом, но температура и радиация оказались настолько сильными, что не знаю, как не сгорел сам корабль. Напарник мой вообще превратился в пыль, сам я четыре месяца лечился от ожогов и лучевой болезни. Такие случаи крайне редки, мой - третий в истории Базы и седьмой - вообще в истории. Это не говорит о плохой работе Базы, командование не рекомендует приближаться к 'зародышу слишком близко', но запрета нет, а пилоты стараются подобраться туда, где плотность газа выше. Кроме того - там меньше мусора, реже меняем фильтры.
  Сергеич закончил говорить и с удивлением обнаружил, что Борис достал из рюкзака планшетник и возится с калькулятором. Не спеша закончил вычисления, посмотрел на напарника, улыбнулся.
  - Ребят, я тут всего полчаса, и у меня сразу вопрос: обязательно лезть в пекло, если экономия во времени в сгустке относительно окраины облака всего десять процентов?
- Чего? - Сергеич выкатил глаза, готовый снова взорваться, но получив однажды отпор, решил сначала дать шанс оправдаться. - Какие десять процентов?
- Отправляясь в сгусток облака, вы экономите всего десять процентов времени. Об этом говорит разница в плотности, плюс - потраченное топливо, плюс время, которое требуется до заброски в 'жирные места'. Именно это время отъедает всю вашу экономию, ведь вы без толку летаете сначала порожняком, потом перегруженные, опять тратя топливо. Вам оно надо, такую прибыль?
- Дай посмотреть. - Пилот взял планшетник напарника, посмотрел, сверил вводные числа, проверил результат. - Погоди, не может быть. А фильтры? Точно - фильтры! Они загрязняются быстрее, вот и летим в сгустки!
- Вы за их замену платите?
- Нет, замена - за счёт Базы.
- Насколько хватит одного фильтра? На один полёт хватит?
- На три-четыре.
- В чём тогда вопрос?
Сергеич налил ещё по одной, с уважением посмотрел на Бориса.
- Ну ты даёшь: Семьдесят восемь дебилов - и ни одного математика, а? Ну, капитан! Да ты заранее приготовился!
- В 'кашалоте' скучно. Почитал кой-чего. Считай, с теорией справился. Осталась практика.
- Ну, от этого ты ещё устанешь. Пошли, покажу наш номер.
'Номером' оказалось складское помещение с накинутыми прямо на полу матрасами - База не успевала за наплывом старателей, и, пока отстраивались новые каюты, людей пришлось разместить прямо в ангаре. Впрочем - тут тепло, матрасы с подогревом, жить можно. Да и некогда тут особенно разлёживаться - выспался и на вахту. Потом Борис узнал, что это ещё комфортное место, только для экипажей кораблей - не больше восьмидесяти человек. А вот ангары побольше - тысяча-полторы, техников, программистов и прочей обслуги о таких прекрасных условиях даже не мечтали. Впрочем, расселение шло достаточно быстро - мощности синтезатора перекинули на постройку жилых помещений, и корабль чуть ли не каждый день сдавал по две-три шестиместные каюты и постоянно ускорялся. Так что можно было надеяться, что через год-другой, 'жилищная проблема' будет решена окончательно.
  В ангаре, находилось несколько человек, когда напарники вошли. Сергеич подвёл Бориса к шкафчику, выдал электронный ключ.
- Для личных вещей и матраса. Где место найдёшь, там и спишь, проще не бывает.
- Понятно. Откуда ключ?
- Ты не суеверный? Не важно, я перед тем как тебя встретить, все формальности уладил - шкафчик зареген на тебя, матрас новый: и: хватит с этими дурацкими намёками, договорились?
- Договорились.

***
- Встаём на дрейф. - Капитан, начинай подготовку.
Как ни обидно, но Борис всё-таки ошибся в расчетах. Призрачная экономия от полётов в сгустки облака, растаяла без следа. Они совсем не тратили топливо - забортного водорода вполне хватало для системы регенерации, установленной на 'горбаче', фильтры и правда засорялись чаще, но близость Базы с лихвой компенсировала это неудобство - дрейфуя по самому краю газового облака, они получили дополнительную выгоду за счёт количества ходок. За полгода команда не только вышла из минуса - кредит за перелёт на Базу и обучение, но и смогла накопить весьма приличную сумму. Начались разговоры, что будут делать, когда накопят приличную сумму. Правда, дальше 'напьюсь вдрибадан и всем наземникам в баре морду набью' фантазии не хватало. Первое время Борис, было, предложил руководству свои услуги в качестве оператора компьютера-архитектора строящего Базу, но получил вежливый отказ. Вакансия занята, да и в контракте у вас чётко прописаны обязанности. Извините, до свидания. Ну и ладно, летать в молочно-белом пространстве даже нравилось. Даже ворчливый Сергеич не портил настроения - всегда можно промолчать, не ответить на реплику, любоваться видом из фонаря кабины. Ещё одно преимущество высокой орбиты - звёзды видно!
  Борис набрал несколько команд, едва слышно заработали насосы, втягивая водород. Вот и вся работа - восемнадцать часов дрейфа, возвращение, сдача груза, короткий сон, и - следующая вахта. Капитан достал планшетник, погрузился в чтение. Отважный Герой рвался на свободу из замка Повелителя, выбивал ногой двери, крушил черепа, крошил пальцами камень. Когда Сергеич окликнул напарника, тот даже вздрогнул - так погрузился в чтение.
- Жрать хочешь?
- Нет.
- А будешь?
- Буду.
Пилот хмыкнул, выбрался из кресла, открыл дверцу пищеблока. Достал два брикета, один положил на крышки синтезатора, другой - на стол.
- Вот никак не пойму - почему брикеты квадратные, а синтезатор - круглый?
- Ну и что?
- А то, что два брикета туда не помещаются. Такой идиотизм мог прийти в голову только нашим умникам на Базе.
- Клади по одному, что ты привязался?
- Да ну тебя.
Сергеич приготовил обед, передал пластиковую тарелку Капитану, как всегда забыв накрыть синтезатор крышкой. Борис решил, что ни за что сам не накроет - надоело.
  Пообедали.
Помолчали.
Капитан взял тарелку у напарника и отправился к утилизатору.
В этот момент загорелся индикатор фильтра.
- Борис, ты фильтр вчера менял? - Из под массивных надбровных дуг Сергеича недобро смотрели два бластера.
- А ты?
- Мы же договорились - ты меняешь фильтры. У них степень загрязнения превысила пятнадцать процентов - самое время менять.
- Блин, забыл. Сергеич, ну в натуре - забыл!
- Благодарю, возвращаемся на Базу, меняем фильтры, теряем время, так?
Борис молча подошёл к панели приборов, остановил забор водорода. Так же медленно достал фильтр из гнезда, благо, тянуться не далеко, и положил на тарелку пищевого синтезатора. Раздался женский голос - электронная дама предупредила:
- Для очистки фильтра, закройте синтезатор и нажмите кнопку 'один'.
Борис посмотрел в глаза напарнику.
- Нет! Не так! Сергеич, не мог ты этого не знать, ты три года летаешь!
- Чего не знать? Ты хочешь сказать, что я молчал? Специально? - Сергеич от такого напора даже опешил. - Да зачем мне это замалчивать?
- Фильтр очищен, извлеките его из синтезатора. - Электронная дама встряла как раз во время.
- А вот зачем!
  Капитан поднял крышку и достал фильтр. Затем, откинул маленькую дверцу сбоку синтезатора и достал еле различимую на ладони пылинку. Поднёс её к глазам Сергеича и проговорил, впечатывая каждое слово:
- 'В остатках взрыва сверхновой можно найти углерод, кислород, железо и более тяжелые элементы. Следовательно, эти взрывы играют важную роль в нуклеосинтезе - процессе образования химических элементов. Возможно, что 5 млрд. лет назад рождению Солнечной системы тоже предшествовал взрыв сверхновой, в результате которого возникли многие элементы, вошедшие в состав Солнца и планет. НУКЛЕОСИНТЕЗ, процесс, в котором ядра сложных, тяжелых химических элементов, таких, как кислород, железо и золото, образуются из более простых и легких атомных ядер (как правило, из водорода).'
Дорогой ты мой напарник - вся эта информация выложена в открытый доступ в Сети. Мы находимся в ГАЗОПЫЛЕВОМ ОБЛАКЕ! С газом всё понятно - водород. А пыль? Золотая! Скажи, много ты золота собрал, пока я, твой напарник, слушал лапшу про забитые фильтры?
- Ты что?! Включи мозг, напарник! Ты же умнее меня, отдал бы я тебе очистку фильтров, если бы знал, что они добывают золото? Думай напарник, только, прошу - думай молча. Мне тоже нужно подумать.

За два последних месяца, прошедших после обнаружения необычных возможностей синтезатора, напарники накопили приличный запас золота. Пластиковый пакетик с блестящим порошком прятали прямо на корабле - благо доступ к нему имелся только у них. Не бог весть какая, но всё таки прибавка к жалованию грела душу. Сидя в столовой, разговаривая с другими старателями (теперь слово приобрело особый, сокровенный смысл!), сдавая груз водорода приёмщикам, друзья хмыкали и улыбались, как нашкодившие мальчишки. Общая Тайна, Секрет, казались напарникам Великим Кладом - теперь они просто были абсолютно уверены, что выберутся отсюда гораздо быстрее, чем думалось в самом начале. Кличка Капитан окончательно закрепилась за Борисом - Сергеич уважительно, без доли иронии называл так напарника, и остальные, постепенно закрепили традицию. Какое то время их даже начали подозревать в том, что они стали 'парочкой', но, это предположение оба, не сговариваясь, вбивали шутникам в глотки. Вместе с зубами. За что получили нагоняй от начальства и несколько штрафов за хулиганство. Естественно, когда пришла их очередь получать отдельную каюту, с возмущением отказались - на миру и смерть красна. Ага, а то совсем замучают. Переговорив между собой столь неожиданно возникшую неприятность, стали наведываться в женский блок и завели там подружек из техников. Выбитые зубы - здорово и весело, но если есть реальная возможность доказать неправоту злословов - почему нет? Тем более - дамы не против.

***

- Вставай, время нашей вахты.
- Пошёл к чёрту.- Капитан повернулся на подстилке, взбил синтипоновую подушку и, вскользь глянув на часы, отхлебнул от фляги стоявшей тут же на полу. - Ещё целый час.
- Опять мне корабль готовить? - первый помощник хотел было взорваться, но махнул рукой и передумал - Бориса оттого и прозвали Капитаном, что тот умел только вовремя давать дельные советы, а всю рутину отдавал на откуп подчинённым. - Короче, через час выходи.
- Отвали.
А, ладно, всё равно выспаться не удастся - Сергеич всё равно не оставит в покое.
Капитан поднялся с лежанки, осмотрелся, встряхнулся, будто вымокший и замёрзший пёс, что называется - продрал глаза. Наскоро сходил в туалет, ополоснулся у раковины. Вот теперь можно и на вахту.
Вышли с напарником синхронно, шли по коридору как бывалые звёздные старатели. В глазах огонёк - мы вам ещё покажем!
  Именно в этот момент их перехватил техник группы очистки.
- Извините, не могли бы вы проследовать за мной? - Техник вежлив, как крокодил, предлагающий зебре последовать ему в зубы. Напарники сразу поняли - началось. Если фильтры заинтересовали систему безопасности Базы, значит догадки об истинном смысле работы старателей, верны. Ничего, у зебры есть копыта. Посмотрим.
Друзья переглянулись, пожали плечами. Этого разговора ожидали, распределили роли, обговорили заранее условия сдачи. Ожидать победы не надеялись, но продать себя подороже - кто ж помешает пытаться?
  В кабинете, иначе не назовёшь - отделка - натуральное дерево! Мебель - морёный дуб, и, главное - анахронизм канцелярской эпохи - бумажные книги и папки на полках, а на столе - ноутбук! Антиквариат! Техник не спеша устроился в кожаном (!) кресле. Перебрал несколько бумаг, нацепил очки (!). Капитану стало смешно, так смешно, что сдержаться не было сил. Отключившийся, на первый взгляд, техник, сверкнул окулярами, глянул поверх оправы, как будто не ожидал, что в помещении кроме него есть ещё кто то. Тут уж не выдержал пилот - расхохотался от души, по бульдожьи - вскидывая голову и брызгая слюной. Прямо-таки выгавкивая смех, так он смеялся только искренне, по-настоящему.
  Отсмеялись, поперхнулись, выровняли дыхание. Борис извинился за истерику, Сергеич вытер губы и тоже извинился, техник же снял очки, положил на стол и пристально посмотрел на партнёров.
  - Вы - во второй группе. - Техник сложил руки как прилежный ученик в школе. Уставился восковой фигурой, пожевал губами. - Первая группа при виде этого кабинета - каменеет и впадает в ступор. Вторая - давится смехом.
  Капитан решил прервать затянувшееся молчание.
- Это хорошо или плохо?
- Это факт, - отрезал техник. - Разрешите представиться - Начальник Службы Безопасности Базы, Консультант Совета Директоров Первой Космической Строительной Корпорации Джеймс Дженкинс.
- Строительной Компании? - уточнил Капитан. - Мы всё это время работали в компании?
- Корпорации. Группа компаний, объединённая общими интересами. Мы на звено выше ваших непосредственных работодателей.
- Прекрасно! - Сергеич взялся за исполнение своей роли скорее из страха. Напарники не ожидали, что поднимутся на такую верхотуру, оставалось доиграть до конца, лишь бы, не смотреть туда - вниз - на простых смертных. - Именно вас нам и нужно! Мы, правда, не ожидали, что добьёмся аудиенции у такой шишки как вы, но это даже к лучшему! Разрешите доложить, уважаемый начальник Службы Безопасности, что условия труда на этой Базе категорически не соответствуют оплате. Кроме того, все старатели подвергаются чудовищному обману при попустительстве:
Свою роль успел перехватить Борис:
- Стой, Сергеич, не заходи так далеко. Нам не известны ни фамилии, ни имена, нет никаких данных, кроме одного факта. Извините моего партнёра Джеймс, мы действительно в бешенстве.
- Что же его вызвало? - техник опять начал перекладывать бумаги, будто не очень интересуясь разговором.
- Нас обворовывают! - Сергеич выкрикнул это так, словно с него прямо сейчас снимали последнюю робу.
Капитан опять жестом остановил буяна.
- Погоди, не шуми. Нас действительно обворовывают. По условиям контракта, мы имеем право на всё, что привезём на своём корабле. О содержимом фильтров нам не говорили ни слова, о возможности самостоятельной очистки в корабельных условиях - тоже. Алекс, вы же понимаете, что синтез золота в реакторе - огромные затраты, и, наш скромный вклад в пополнение запасов стратегического сырья - чего-то да стоит?
Начальник Службы Безопасности дождался, когда напарники выговорятся, некоторое время барабанил пальцами по столешнице. Наконец, глубоко вздохнул.
- Понятно. Речь идёт о компенсации за ваше неудобство.
- Мы: - Борис начал было поправляться в формулировках, но решительный жест техника припечатал его к двери.
- Во-первых. Энергии у нас более чем достаточно. Во-вторых, База, работая круглосуточно без выходных и праздников, закачивает в себя столько пыли и газа, что даже некоторая удалённость от облака не мешает ей превышать КПД старателей в сотни раз. В третьих: а, ладно, достаточно 'во-вторых', если вам нечего возразить.
Ошеломлённые друзья стояли побитыми бобиками, переглядывались, пожимали плечами. Ответить было нечего. Наконец, Капитан выложил последнее, чем мог покрыть козыри собеседника:
- Время.
- Что, извините?
- Время, Джеймс. Мы поставляем не так много тяжёлых металлов как вы добываете и синтезируете. Но, даже наши крупицы экономят вам такой бесценный и невосполняемый ресурс, как время. Сколько переделов проходит водород перед тем, как стать золотом и платиной? Какие процессы творятся в вашем синтезаторе, если вы готовы закрыть глаза на мелкое мошенничество своих подчинённых? Во что вы оцените это время? Джеймс, вы сильно торопитесь достроить станцию и начать, наконец строить корабли? Мы вам хоть чем то помогаем?
Техник болезненно закусил губу, схватил валяющийся на столе карандаш и до белых костяшек сжал его.
- Ваша взяла. Я готов пойти вам на встречу при условии, что вы не скажете ни слова остальным старателям. Это не будет предательством - на 'горбаче' присутствует всё необходимое оборудование. Догадаются - буду разговаривать с ними. Не догадаются - их проблемы, договорились?
- Это похоже на сделку с совестью, но, если честно, мы с самого начала собирались требовать компенсации только для себя. Создание профсоюза в наши планы не входило.
- Нет, не согласны! - Сергеич так неожиданно выскочил из оговоренного сценария, что Капитан вздрогнул. - Я не согласен! Я требую компенсации для семьи моего предыдущего напарника!
- Мальцова?
- Мальцова! Мы вместе работали и вместе пострадали, я не оставлю его и после смерти!
- Компенсация для его семьи уже выплачена. Именно в том объёме, который требовался по контракту. Туда же вошла прибыль за добычу тяжёлых металлов, но проведена, как личное пенсионное накопление.
- Правда? Вы это сделали? - Пилот опешил, но сразу поверил, затих.
- Ну что ж. Раз больше возражений нет, я могу огласить вашу прибыль. - Начальник набил что то на клавиатуре ноутбука, посмотрел результат.
- Иван Сергеевич Колобродов. Как вы хотите получить свой гонорар?
- А как можно?
- Можно? Можно деньгами, можно нашей продукцией.
- Конечно деньгами!
Борис придвинулся к другу, шепнул:
  - Не спеши, выясни, что они предлагают.
- Ой, подождите. А что вы предлагаете?
- Судя по выработке, ваших накоплений вполне хватит на: - техник сделал паузу, - вы ведь пилот, верно?
- Ну, да.
- Как насчёт 'дельфина'?
- Что:
- 'Дельфин'. Небольшой корабль с возможностью самостоятельного гиперперехода.
- Как самостоятельного? - Теперь Борис смотрел на начальника Службы, как на привидение.
- Без посредства колодцев и наших станций. - Пояснил тот, не моргнув глазом. - На счету останется ещё некоторое количество кредитов, так сказать, на первое время.
- 'Дельфин': Мой личный дельфин:
- Вы его заслужили - пять лет безупречной службы, не считая одной аварии, в которой вашей вины не усмотрено.
- Мой собственный личный 'Дельфин':
- Разумеется, в базовой комплектации.
- Вы не понимаете! 'Дельфин'!
- Понятно. Привыкайте. - Начальник перевёл взгляд на Капитана - Борис Васильевич, что у вас на уме? Не забывайте, вы работали на Базе меньше напарника.
- Понимаю, и, многого не требую. Думаю согласиться на строительный патент.
- И всё?
- Ну, почему сразу всё, постепенно. Для начала - строительный патент с разрешением работать на любой известной планете. К нему думаю прибавить архитектурный компьютер, и напоследок:
- Стоп! Не увлекайтесь, Борис. На большее вы рассчитывать не можете. Как зарегистрировать вашу фирму?
  Капитан сразу согласился с запретом. Он заранее решил немного завысить требования - для торга. Посмотрел на репродукцию сверхновой, висевшую на стене, улыбнулся, хмыкнул:
- 'Вторая Космическая'.
- Вторая: что?
- 'Вторая Космическая Строительная Компания'. Вас что-то смущает? Насколько мне известно - такой компании ещё нет.
- Широко замахнулись.
- Так точно.
***
- Ну, Сергеич, прощай. Говорил же, что, вместе - выберемся?
- Куда ты теперь?
- Дождусь 'кашалота', рвану на какую нибудь отсталую колонию. Поработаю архитектором, а там, глядишь, новые планеты колонизируют. Глядишь, Чужих найдём, найду, чем заняться.
Друзья прощались. На панорамном экране, пристёгнутый к шлюзовой камере, висел новенький 'дельфин', оба поглядывали на корабль с грустью - Сергеичу дали условие - покинуть базу в течение трёх часов.
Прощались в полной тишине, оба знали - если сейчас разбегутся, не соберёшь.
- Слушай, - Сергеич так аккуратно подбирал слова, что Капитан сразу всё понял. - А тебе в компании пилоты могут:
- Конечно!!!

3. #2: сибиряк (8). Предзимье

Поздняя осень, преддверье зимы. Земля отдыхает, она уже примеряла несколько раз снежное покрывало. Но то ли возбуждённая затянувшимся осенним теплом, то ли недовольная непостоянством покрывала, она так и не смогла заснуть. Дача с потемневшими от дождя стенами и окнами притихла в ожидании зимы. Казалось, всё вокруг: и грядки, и деревья и дом ждут того важного сигнала, после которого наступает покой и можно отдыхать до весны. Получив свободу от сезонных забот, я решил заняться благоустройством подвала. Его каждую весну половодье превращало в водоём. Предстояло вытащить несколько кубов глины и забетонировать пол.
  Работать приходиться на коленях из-за малой высоты, как на картинке из школьного 'Работа шахтёра до революции'.
С двумя вёдрами наполненными глиной поднимаюсь из подпола и несу высыпать на межу. Распрямляю натруженную спину, вдыхаю бодрящий влажный воздух, осторожно ступаю по раскисшей земле. Немного кружится голова, стучат в висках молоточки, заглушая головную боль, преследующую меня в последние годы, ноет когда-то давно повреждённое колено. Тело износилось от времени и требует подновления, а работа даёт хоть на время забыть о болячках. Ночью все проблемы вернутся, да появиться ещё и давление, но это всё будет потом, и не хотелось пока думать об этом.

Вот зачем мне нужен подвал? Что в нём хранить? На четырёх сотках много не вырастишь. Но понимаю, что мне нужна эта работа, которая придаёт жизни то осмысленное существование, которое пока еще держит на грешной земле. Под ноги вот только надо смотреть, чтобы не упасть для полного счастья.
- Чёрт возьми. - Поскользнувшись, падаю. Как говорится, накаркал.
  Яркая вспышка, темнеет в глазах. Лежу некоторое время, зажмурившись. Подниматься не спешу. Всё равно весь в грязи так хоть немного отдохну на свежем воздухе. Капли дождя приятно холодят лицо. Но надо вставать, не хватало ещё и радикулит подхватить.
Поднимаюсь. И о,чудо! Ведра становятся невесомыми. Медленно высыпаю землю. В голове звучит приятная, успокаивающая музыка. Совсем не чувствую тело. Пропала головная боль. Возвращаюсь с пустыми вёдрами, иду, едва касаясь земли. Спускаюсь в подпол, и не узнаю его. Яркий свет и звучит музыка. Кажется, она исходит от стен, потолка и даже от лопаты с налипшей на ней глиной и заполняет всё вокруг. Насыпаю полные вёдра и выплываю с ними на улицу.
Чувствую себя очень сильным, и всё получается. Подпол подождёт, вспоминаю о бетонном блоке в конце огорода, когда то служившим опорой деревянному столбу с проводами. Всегда, проходя мимо, думал о том, как бы его вытащить. В хозяйстве пригодился бы. Подхожу и легко вытаскиваю из земли, переношу и кладу на берег пруда. Пусть пока полежит, ещё не решил, что с ним делать дальше. Пруд. Пробую пройти по воде. Получается, 'аки посуху'. Вспоминаю о листе шифера, приготовленном для ремонта крыши. Вместе с ним медленно поднимаюсь на крышу без лестницы, и здесь всё получается. И понимаю: случилось чудо, я могу летать.
Может, сегодня день исполнения моих желаний?

Вспоминаю о давней мечте. В грибное время я выезжал в лес, далеко за город и всегда ходил по одной и той же дороге. Углублялся по ней на десяток километров, по пути набирал корзину грибов и возвращался. А всегда хотелось пройти подальше и узнать, а что там. С полной корзиной далеко не уйдёшь. И каждый раз всё повторялось. Хоть сейчас и не время собирать грибы, может, и это к лучшему, я полетел. Никак не могу привыкнуть к счастью свободного полета. Ощущение, что потерял тело, и парю в воздухе. Волшебная музыка, никогда её не слышал, но такая знакомая и родная. Как я без неё раньше жил - непонятно. А может она всегда была во мне, просто пришло её время зазвучать.
Парю над дорогой, узнаю заветные грибные места. И чем дальше лечу, тем сильнее лес преображается. К серой, промозглой осени постепенно возвращаются краски. Будто моя музыка оживляет и заполняет всё вокруг. Опускаюсь и медленно иду по песчаной дороге, наслаждаясь новыми местами. Ярко светит солнце, поют птички, высокие сосны испускают тот неповторимый терпкий аромат, что так бережно хранится в памяти. Над придорожными цветами жужжат труженицы-пчёлы. Дышится легко. Лето. И почему я не был здесь раньше? А ведь мог всего этого и не увидеть.
Впереди показался просвет среди деревьев. И что это? Стоит моя мать с полотенцем в руках и рядом отец опирается о лопату. Младший брат, здесь ещё ребёнок, пытается сесть на взрослый велосипед. Велосипед падает, родители улыбаются, а брат делает новую попытку. А ведь мать с отцом и брат давно умерли. Отмахиваюсь от этой мысли. Сегодня случилось чудо в которое хочется верить. Тут они замечают меня и приветливо машут руками. Я вдруг понимаю, что я тоже ребёнок. Они ждут. А я хочу побежать к ним, но не могу сдвинуться с места. Неожиданно в моей музыке тревожно и жалобно зазвучала скрипка. Стало неспокойно на душе.
Я улетел из дому, никого не предупредив. Будет волноваться жена, сын. Надо вернуться, поделиться радостью и сообщить где я буду, а потом снова прилететь и захватить их с собой. Ведь отец еще не видел внука. И чем дальше об этом думаю, тем размытие становятся изображения родителей и брата. Затем совсем пропадают. Белый туман заполняет всё вокруг. Застилает глаза. Ничего не вижу.
Вдруг появилась резкая боль в ноге, которая заставила меня открыть глаза. Я сидел на раскисшей сырой земле, прислонившись спиной к груше. Моросил дождь. Ведро лежало у меня на ноге, глина из него высыпалась, образовав небольшую горку, по которой струйки воды выбирали себе дорогу. Что же случилось? Всё, на сегодня работу заканчиваю. Не болит колено, затихла голова. И только музыка, ставшая такой родной, по прежнему звучит во мне.