Книгу Алексею Панину дал почитать друг. В тот вечер они сидели в тесной прокуренной кухне, жарко обсуждали новую компьютерную игру. Горячий чай с большой скоростью исчезал из плохо вымытых кружек, тут же заливался заново. Хозяин квартиры, Сергей Кислов, методично пережевывал бутерброды, вставлял краткие комментарии в хвалебный монолог Алексея.
Игра появилась недавно, взорвала узкий кружек любителей ужасов, оставила яркий след в сердце Алексея. Он прошел по придуманному миру стремительно, впитал красоты, мрачную силу. Темная притягательность загадок заворожила ум, ноги часто отбивали нервный ритм, по телу гуляла волна холода.
Но игра закончилась. Появилось желание рассказать о ней другу, поделиться радостью. Поэтому пришел в гости к Сергею, заядлому книголюбу, особенно выделяющему ужастики – хоррор, как он говорит. Играть Сергей начал недавно, ко всему относится недоверчиво, с подозрением. Компьютер не стал для него всем, как произошло с Алексеем. Вечерами Сергей продолжает читать книги, регулярно пополняет домашнюю библиотеку – стеллажи с книгами пыльными истуканами высятся у стен в прихожей.
Алексей успел рассказать о реалистичной графике, закрученном сюжете, таинственной и мрачной атмосфере, но Сергей не разделял восхищения, молча курил. Тогда Алексей спросил:
- Ну, как, Серый? Крутая смесь выходит?
Сергей затушил сигарету, улыбнулся.
- Да, Леха, заметно, что книг не читаешь! Тут же джентльменский набор хоррора! Разработчики взяли с миру по нитке... Читай, Леша, книжки, кругозор расширяй.
Алексей потупился. Всякий раз, когда разговор касался сюжетных тонкостей, Сергей начинал хвалить книги. В них де все лучше, точнее, продуманнее. Книги рождают тысячи разных картинок, создают неповторимую атмосферу, оттенки которой читатель меняет по своему усмотрению. А игра – шаблон, где отступление от жесткой идеи создателя, привнесение своего не допускается. Действуешь, как привык в жизни, но это ни на что не влияет – главные нити в руках разработчиков. И, самое главное, нет внутренней работы, получаешь готовое, пережевываешь, и дальше… А в душе ничего не прибавляется.
- Вот почитал бы книги хорошие – выработал вкус, – поучительно сказал Сергей. – А там, глядишь, и котелок веселее варить примется.
- Зачем читать? – недовольно проворчал Алексей. – Чтение сейчас – вчерашний день. Играть намного интереснее. В играх ты сам действуешь, а не читаешь о действиях героя. В стратегиях я могу управлять армиями по своему усмотрению, а не читать о том, что благодаря какому-то идиоту, что неправильно оценил ситуацию, военный план провалился.
- Но ты живешь в готовом мире, не творишь, – сказал Сергей. – Главное – мысли. Философия автора объемней выглядит в книге, легче принимается читателем, ведь он сам конструирует мир, а идеи становятся неотъемлемой его частью.
Сергей снова закурил, колечками выпустил дым. Алексей пил чай, обдумывал сказанное, искал достойный ответ в защиту игр. Мысли вяло ползали в голове, апатично возникали, вновь исчезали. Алексей поставил кружку на стол, сказал:
- Я сомневаюсь, что есть книга, способная понравиться мне так же, как эта игра. Не доводилось таких читать…
- Начнем с того, что ты вообще мало читаешь, – сказал Сергей с улыбкой. – А книг таких – масса. Недавно я прочел хорошую. И сюжет там схож с игровым. Наверно разработчики стянули идейку.
- Ну, не знаю. Покажи, что ли.
- Сейчас.
Сергей ушел в комнату, раздалось шуршание, словно команда мышей с упоением играет в футбол. Сергей вернулся, протянул книжку. Алексей прочитал название – Контуры тела. Бросил взгляд на картинку обложки – что-то промелькнуло в глазах, но тут же исчезло. Пробежал глазами аннотацию, быстро пролистал. Стало понятно, что увиденное не впечатлило.
- Возьми домой, - сказал Сергей, снова улыбнулся. – Вечером почитай. Удовольствие гарантирую.
Алексей положил глянцевый прямоугольник книги в пакет. Вечер продолжился неспешной беседой, не раз подогревали чайник, но темы книг больше не касались. Алексей забыл о книге – воспоминания стер приятный разговор. Дома положил пакет на подоконник рядом с компьютером, сел играть.
Пакет с книгой пролежал на подоконнике всю неделю. Днем Алексей ходил в университет, общался с друзьями. Вечера проводил за компьютером, проходил новые игры.
Алексею стало нечем заняться через семь дней после разговора с Сергеем. Он вернулся домой вечером, в шесть часов. Остались позади ожесточенные баталии в компьютерном клубе. Алексей планировал основательно засесть за компьютер, тренироваться, чтобы хорошо выступить на готовящемся в клубе чемпионате. Правда, играли не в любимые им страшные квесты – клуб наводнили шутеры и стратегии – но командный дух, умные противники, гудящая, возбужденно орущая, матерящаяся масса тянула неотрывно, заставляла часами просиживать в клубе.
Алексей подошел к дому, задним числом заметил изменения в его облике. Присмотрелся к кирпичному исполину, нашел: открыта подвальная дверь, кто-то шарит по стенам фонариком. Но там же всегда горит лампочка. Может, перегорела?
Появилось сомнение: а вдруг отключили электричество? На улице светло, летом темнеет поздно, но Алексей выругался. Если нет света, то дома на столе мертвой железякой потух компьютер, окаменел, как останки доисторических животных.
Окончательную ясность внесла соседка баба Катя, энергичная старушка. Такие всегда знают, что происходит в доме, какие напасти готовит ЖЭК, куда в случае чего обращаться. Алексей встретил бабулю на лавочке перед подъездом – этот неизменный пост бдительности собирал всех старушек дома. Баба Катя улыбнулась, сказала:
- Здравствуй, Алеша! Из института возвращаешься?
- Оттуда, баб Катя, - слукавил Алексей. Проще сказать неправду, чем объяснять дотошной старушке, что такое компьютерный клуб. – Как ваше самочувствие?
- Сегодня с утра хорошо, – ответила старушка. – Давление не мучает. И денек хороший! Только вот электричество супостаты отключили.
- А что случилось?
- Снова авария какая-то, - вздохнула старушка. – Сейчас кругом ротозеи, вот все и ломается.
- А когда снова будет, не говорили?
- Обещали к утру. А у меня пельмени в морозилке! При такой жаре совсем растают!
- Не переживайте, баб Кать, - попробовал успокоить Алексей. – Может, раньше включат.
Алексей попрощался, пошел домой. Железная дверь плавно поползла на хорошо смазанных петлях, пустила в квартиру. Родители на неделю уехали на дачу, оставили хозяйничать. Но Алексей не устраивал гулянок – несколько раз приходила Машка, подружка – вечера тратил на игры. А сегодня Маша прийти не сможет – улетела с родителями в Испанию. Придется тосковать одному в лишенной духа – электричества – квартире.
Он поел. Послонялся из комнаты в комнату, сел за компьютерный стол. Железный зверь не заурчал приветственно, не вспыхнул квадратных глаз монитора. Уютный уголок комнаты показался пустым, холодным. Место, где Алексей познавал мир, пополнял знания, общался со многими людьми, на короткий период отсутствия энергии сделалось чужим. Оставалось бесцельно пялится в черное око экрана, качаться на стуле. Качания успокаивают. Алексей раскачивался еще со школы, не остановили замечания учителей. Несколько раз падал прямо на уроках, вызывал общее веселье. Один раз сломалась железная ножка стула, заставили купить новый. Но качаться не бросил.
Алексей раскачивался, пока не потерял равновесие: замахал руками, ухватился за подоконник. Увидел оставленный там неделю назад пакет с книгой. Я ж так и не начал читать, мелькнула совестливая мысль. Сергей не ждал книгу быстро. Но затягивать не стоит. К тому же надо выяснить, действительно ли повествование увлечет сильнее, чем игра.
Алексей лег на диван, достал книгу из пакета. Снова, более детально, осмотрел обложку: девушка смотрит на далекий город, из разжатой руки падает завядший цветок. Алексей вгляделся в миловидное лицо, по спине прошла волна холода – у девушки странные глаза – вместо белков и зрачков черные полусферы. Ему доводилось видеть картинки и пострашнее, но эта трогала сердце и пугала одновременно. Словно в бездне времен он знает эту девушку. А она ждет, роняет цветок, что он когда-то подарил.
Алексей отогнал странные мысли, но чувство тревоги лишь усилилось. Внутрь закрался страх, отчаянно кричал не открывать книгу, отнести обратно. Но голос разума возражал, что нужно читать, Сергею ведь обещал, а обещания надо сдерживать. Не унялось любопытство – чем же эта книга лучше игры?
Автор известный – страшные истории Сэмюэла Кайта любят во всем мире. Алексею доводилось бегать в разных обличьях по мирам писателя, что перенесли в игры. А теперь предстояло напрямую прикоснуться к таланту Кайта.
Быстро пробежал аннотацию: новый роман Сэмюэла Кайта порадует поклонников жанра и любителей творчества автора. И в том же духе о сюжете. Вдумываться Алексей не стал, сразу перешел к первой главе.
Первые несколько страниц пролетели незаметно. Алесей легко воспринял предложенные автором образы, картины, дорисовал их мазками индивидуальности. Неспешное повествование вело читателя по старинному особняку – месту, куда часто заглядывает тревожное чутье автора. Сквозь надсадное скрипение половиц слышались тихие стоны, шорохи, смешки. Вкрадчивый шепот рассказчика держал в напряжении, сквозь него проступало дыхание, присутствие чего-то опасного, что таится в мрачных коридорах, терпеливо ждет жертву.
Сергей оказался прав: книга очень увлекла. Алексей полностью погрузился в воображаемый мир. Читал слова, предложения, абзацы… и одновременно не видел заполненные буквами страницы. Перед глазами появлялись образы, складывались в картины, переходили в ролики. Движок – как в хорошей игре, где создатель угадал чаянья игрока, но с важным отличием: слегка незаконченный, как картина у художника, что думает над последним мазком. И главное – абсолютно подходит, не вызывает нареканий за качество графики, является частью сознания. Да, созданный разумом движок хорош – одно удовольствие, хоть и заставляет напрягаться мозги, а временами трещать от натуги. Но не для слабаков, привыкших, чтобы разжевывали, заботливо клали в раскрытый рот. И хотя ленивый разум какое-то время сопротивлялся, душа с радостью пошла по тропинке, что указывал автор.
По желудку прошла череда вибраций, что-то глухо забурлило. Алексей встал, глянул на страницу, закрыл книгу. Запомнил номер: страница 47.
Перекусил наскоро. Сделал несколько бутербродов, запил ароматным чаем. История тянет к себе, не дает сосредоточиться на еде. Челюсти пережевывают съестное, глаза смотрят вдоль стола, но ничего не замечают – Алексей сейчас в старом особняке, внимает гласу автора.
Закончил с едой, снова лег на диван. Подушка встретила мягкими объятиями, окутала плечи, поддержала шею, затылок, удобно устроила тело в полулежащем положении. Полулежа – излюбленное положение Алексея. Так читал школьные и университетские книги, писал различные работы и курсовые – вонзая взгляд в дисплей ноутбука. «Умный чемодан», как называет ноутбук отец, сейчас лежит на компьютерном столе. Но используется только для работы. Так уж повелось.
Пальцы пробежали по гладкой поверхности обложки, проникли в ложбинку, что скрывает края страниц, наугад раскрыли. Сразу в яблочко: страница 47. Глаза вновь скользят по строчкам, выхватывают предложения, небольшие абзацы. Пред внутренним взором оживают образы, разворачивается полотнище действий. Сознание полностью погружено в процесс.
Алексей читал. Постепенно к чувствам, что вызвал роман, добавилось еще одно. Оно кладбищенским туманом, вкрадчиво заполняло сердце, пока не стало отчетливым, приняло форму. Форму беспокойства. Взгляд непроизвольно опустился, нашел номер. К беспокойству добавилось удивление. Внизу страницы чернели две цифры: четыре и семь. 47.
По телу пробежал холодок. Разум сразу попытался сгладить недоразумение: сказал, что Алексей просто замечтался, запомнил не ту страницу перед тем, как пошел есть. Но усилилось чувство, что память не подвела и рассеянность не при чем. Тогда поборник здравого смысла предположил, что это дежа вю сбивает с толку. Эта мысль успокоила. В самом деле, подумал Алексей, просто увлекся, вот и показалось, что сижу на одной странице, хотя регулярно их переворачиваю.
Но беспокойство не уходило – несмотря на игнорирование, оно осталось в тени мыслей, подавало тревожные сигналы. Разум успокоился, не реагировал.
Чтение продолжилось. Страницы проносились перед глазами, словно звенья цепи, уходили в небытие – прочитанную часть книги. Алексей жадно поглощал текст. Внимание ушло далеко за черту интереса, стало чем-то еще. На миг показалось, что смутно припоминает события, что описывает автор. Словно постепенно исчезает толстый слой пыли с истлевшей от времени картины.
Алексей отвлекся – зачесался нос. Опять посмотрел на номер страницы… Снова 47. Ошибки быть не может – он читает, перелистывает страницы, но остается на одной. Как будто бежит на месте по беговой дорожке, ухватив поручни – наматывает километры, но не сдвигается с места.
Из темного угла сознания выбралась тревога. Лавиной обрушился реальный мир. Но в привычных цветах, запахах присутствовали частицы того, загадочного мира, что достал из глубин безумия тревожный гений автора. Мира, смутно знакомого Алексею.
Но почему страница 47 не отпускает? В поисках ответа Алексей всматривался в прямоугольный кусок бумаги, словно просил подсказки у букв.
Появилась идея: он просмотрел память, искал воспоминания о содержимом странной страницы. Не нашел. Может, ответ в отсутствии воспоминаний? Алексей решил прочитать страницу 47. Не просто пробежать, ухватить лишь смысл, а именно прочитать, понять, запомнить каждое слово. Как в школе, когда просили пересказать заданный отрывок текста.
Гулко стучало сердце. На лбу выступил пот, капельками замер на веках. Алексей попытался сосредоточиться на чтении – тщетно. Буквы расплывались, смысл прочитанных отрывков тут же исчезал. Тряслись руки. Мгновениями на месте текста возникало печальное девичье лицо, грустная улыбка, добрый взгляд. Отовсюду доносилось шипение, бормотание. Оно усиливалось, стоило усилить концентрацию на тексте. Наваждение полностью охватило Алексея, вывернуло тело в судорогах. Перехватило дыхание. Веки – тяжелые плиты – закрылись. С приходом внутренней тьмы исчезло сознание.
Алексей очнулся в темноте. Медленно встал с пола: пока был без сознания – упал с дивана. Тело охватила слабость, вибрирующим облаком устремилось в голову. Алексей пошатнулся, повалился на диван. Правая рука упала на пол, нащупала книгу, положила на грудь. От неподвижного лежания на диване лучше не стало. Перед глазами пляшут черные мошки, окрашивают рыхлую темноту в цвета безысходности.
Алексей еще раз попробовал встать – осторожно, плавно, как в замедленной съемке. Получилось. Подошел к большому шкафу красного дерева, повернул выплавленный под старину ключ, нащупал на полочке массивный фонарь. Отец хранит в доме пару таких, говорит, в хозяйстве сгодиться. Алексей мысленно поблагодарил запасливого отца.
Дверца шкафа бесшумно возвратилась на место, но за мгновение до этого Алексей заметил прозрачную бледную руку, устремленные к нему растопыренные изящные пальчики. Он попятился, хлопнул дверцей. В темноте нащупал диван, сел. Глаза заливает липкий пот, руки трясутся, судорожно сжимают фонарь. В окружающей темноте Алексей различил бледные точки потухших глаз, смутные очертания странных существ. Они монотонно повторяли его имя, но на другом неведомом языке. Алексей вспоминал этот язык, чувствовал, что зовут его.
Со стороны кухни донесся тихий рык. Отразился от стен, усилился, перешел в пронзительный вопль. Там что-то зарождалось, Алексей чувствовал его яростное желание прорваться в мир. Оно ищет Алексея – призрачные существа не дадут вырваться. Словно собаки, что нашли нору зверя, нетерпеливо ждут охотника.
Мозг пронзил ужас: один в пустой квартире, никто не придет на помощь, утром найдут разорванный труп… если вообще что-нибудь найдут. Пальцы нащупали кнопку на фонаре, мертвым светом вспыхнули две тонкие трубки, закрытые толстым стеклом. Вопль прекратился, перешел в нетерпеливое сопение. Еще немного – и раздастся торжествующий рев. Но время еще есть.
Алексей взял книгу, опять вгляделся в обложку: Сэмюэл Кайт «Контуры тела». Странная девушка все так же смотрит невидящим взглядом на далекий город, из раскрытой ладони летит завядший цветок. Лицо печально… Эта печаль болью отозвалась в сердце, вышла наружу слезами. Он не просто знает девушку с обложки – в тонких чертах сокрыта его потерянная любовь.
Но времени на расслабление нет. Он открыл книгу, нашел страницу 47, сосредоточился. Буквы расплываются, кровь бешеными толчками идет по венам, мысли путаются. Алексей усилил концентрацию. На страницу упала капля крови – подумал, что из носа. Да, нос наполнился кровью, ее привкус осел на языке, но на страницу попала кровь не оттуда. В бледном свете фонаря черным отражалась тонкая полоска. Она начиналась у правого глаза, тянулась по щеке, заканчивалась на подбородке, где черным набухала новая капелька. Мгновение – и из левого глаза тоже потянулась полоска. Но Алексей ничего не почувствовал. Зрение не исчезло – глаза налились красным. Алексей смог сосредоточиться на тексте, увидел буквы отчетливо, ясно, как при дневном свете. Начал читать.
Пол содрогнулся. С потолка снежинками полетела штукатурка. Комнату затопил вопль боли, смешанной с негодованием. Алексей судорожно вцепился в книгу, от напряжения лоб накрыли складки морщин, красная пелена поглотила зрачки. Стал читать, а вокруг тряслась мебель, сетью трещинок пошли окна, треснул монитор.
Он читал, судорожно проглатывал слова, предложения. Слишком медленно. Приходилось поддерживать полное сосредоточение, мозг напрягся в поисках смысла в прочитанном.
Бледный мир, что выхватывал из тьмы фонарь, подернулся рябью, начал разваливаться. Где-то в отдалении еще слышалось глухое рычание, вскоре исчезло и оно. Все вокруг наполнилось тонким, ласкающим нос запахом духов, окрасилось животворным присутствием добра.
Перед Алексеем появилось золотистое сияние, разлилось, отразилось в темно-красных, рубиновых глазах. Сияние заполнил туман, образовал тонкую фигурку. Алексей сразу узнал девушку с обложки. Понял, что узнал бы эту девушку где угодно, в каком угодно обличье. Неожиданно для себя мысленно добавил, что обличий у нее много. Как и у него.
Девушка раскрыла объятья, печально улыбнулась.
- Привет, Алекс! Тебя выследили. Пора уходить, – сказала она.
Больше девушка ничего не сказала. За нее говорили горячие поцелуи, большие глубокие глаза, черные – без зрачков – но не пугающие. Алексей не испытывал опасений. Он вновь обрел ту, без кого жизнь – глупое подобие настоящей. Не мог вспомнить, что было с ними раньше, но понимал, что прошлое не исчерпывается границами одной жизни, ее унылыми годами. Существуют чувства, которые не стирает даже смерть. Они проникают за любые преграды.
Алексей заключил девушку в объятия. Целовал красивое лицо, нежные губы, впитывал аромат волос. На недолгий миг они снова обрели друг друга, встретились, чтобы опять расстаться. Но Алексей знал, что любовь останется, не ослабнет, будет греть всегда. А сейчас радовался, упивался близостью после долгого расставания. Движения рук, поцелуи наполняла искренняя нежность, любовь. Девушка трепетала в объятиях, отвечала взаимностью. Вокруг разрасталось золотистое свечение счастья.
Эйфория длилась недолго: в комнату ворвался низкий рев, фонарь разлетелся горячими осколками, дрогнули стены. Девушка отстранилась, с надеждой посмотрела на Алексея. Он растерянно огляделся. За окнами посветлело – близился рассвет. Алексей сел на диван, взял книгу. Он понял что делать, как моряк, что смотрит в подзорную трубу в поисках земли, после долгих месяцев скитаний находит.
Книга послушно открылась. Алексей улыбнулся – на страница 47. Поднял взгляд на девушку, сказал неслышно, одними губами:
- Уходи.
- А ты? – спросила она.
- Я знаю, как выбраться, – ответил Алексей, улыбнулся. – Я найду тебя.
Последние слова потонули в шуме: в комнате появился ветер, заметался вокруг. Алексей начал читать, погружался в таинственное содержание страницы. Враг приблизился вплотную, рычал за дверью. Глаза девушки наполнились решимостью, она стремилась помочь Алексею. Но отвлекаться нельзя.
С громким треском разлетелась дверь. Девушка что-то крикнула в том направлении, вытянула руку. Она на миг оттянула неизбежное, упала к ногам Алексея, прижалась.
Алексей дочитывал последний абзац. Глаза залил пот, руки трясутся. Он шевелил губами, бормотал, сбивался. Золотистое сияние вокруг исчезало, уступало место непроглядной тьме. Алексей чувствовал тяжелые, темные мысли, что терзают сознание, пытаются сломить. Но часть сознания из глубин души пришла на помощь: затаенная часть, что не выходит без необходимости, о существовании которой не подозреваешь. Она уняла дрожь, вселила уверенность. Но полностью завладела Алексеем, взяла управление ситуацией.
Алексей дочитал последнее предложение, повернул книгу страницами к девушке. Губы шептали что-то непонятное на странном языке. Девушка улыбнулась, склонилась, горячо поцеловала.
- Я знала, что у тебя получиться, Алекс, – шепнула она.
В следующее мгновение книга засветилась, узкие лучи полоснули подступившую тьму. Свечение окутало девушку, размыло очертания. Алексей какое-то время видел улыбку, благодарные глаза, но исчезли и они.
Книга выпала из рук, закрылась. Алексей расплылся по дивану, отгородился от мира надеждой, что все кончено. Пошарил рукой в поисках одеяла – не нашел. Легкие раздирал ток тяжелого дыхания. Сердце замедляло ритм, но окуталось тоской. Та, которую всегда ждал, ушла…
Алексей ушел в себя, погрузился в воспоминания. Усиливал концентрацию на прошлом, нащупывал Ее след, отголоски забытого счастья. Не заметил тень, что приблизилась к дивану. Открыл глаза, когда тьма проникла в воспоминания.
Мгновение он различал во тьме беспорядочное движение, шепоты, стоны. Словно штормовая волна на лодку, на сознание обрушилась ненависть создания из тьмы. Бессильная, но яростная. Алексей почувствовал привкус крови во рту. В голове раздался рев, тело выгнулось в его грубом ритме.
Алексей бессильно наблюдал, как создание из тьмы проверяет мозг, заглядывает в потаенные уголки, ищет Ее след. Ищет… и не находит. Скрытая часть души все спрятала, старательно замела следы, укрыла даже призрачные воспоминания.
Алексей понял, что сам впустил тьму, позволил управлять собой. Как часто впускает негативные мысли, оценки окружающего, живет ими. В тот момент он осознал, почему не может быть вместе с Ней, увидел свою тягу к темной стороне. Он сам преследует единственную любовь, пытается разрушить, чтобы предаться отчаянию, потонуть в нем. А Она любит, каждый раз рискует, ищет встречи. Пытается вырвать из власти тьмы. Но тщетно…
Охватила тоска, могильной плитой навалилась безысходность, тщетность всех попыток что-либо изменить, изменить себя. Существо из тьмы – отражение израненной, озлобленной души – отступило. Комнату осветили лучи солнца.
Алексей сел. Глаза нашли стол, по-новому оглядели компьютер. На розетке красным горит индикатор – электричество вернулось. Но желание сесть за игры не возникло. Казалось, игры остались далеко, в тумане, не в этой жизни, где властвуют тоска и отчаяние.
Алексей поднял с пола книгу, раскрыл не глядя. Сердце озарил тонкий луч надежды. Страницы 47 больше нет! Бумага на месте, но текст не прочитать. Листок стал темно-красным, плотным. Алексей снова вспомнил загадочную девушку, свою единственную любовь. Вспомнил с надеждой. Она не сдается, пытается помочь. Она любит!
Руки сами закрыли книгу, поднесли к глазам обложку, словно приглашали еще раз вглядеться в милое лицо. Алексей улыбнулся. Нахлынувшей радости, теплу, любви удалось рассеять тоску, отчаяние поддалось.
Обложка изменилась. Его любовь так же смотрит на далекий город, цветок падет из раскрытой ладони. Но рядом на одном колене стоит парень. Голова опущена, лицо скрывают пряди волос. Алексей узнал себя – не по деталям одежды, фигуры. Почувствовал, что стоит рядом, почувствовал любовь, что Она излучает, Ее тонкий, приятный запах.
Он смотрел на обложку, улыбался. В голове искрящейся струей пульсировала одна мысль – цветок! Цветок изменился. Алексей на обложке протягивает руки, ловит цветок, который обронила его любовь. Цветок, что сам когда-то подарил. Но не завядший – цветущий! Символ надежды, силы, что преодолеет любые преграды. Символ любви.
Вслед за улыбкой пришел смех. Радостный, искренний, чистый. Так он смеялся в детстве. Так смеется сейчас. Смех, словно хорошее лекарство, залечил душевные раны, возвратил силы. Указал путь в новую жизнь. В мрачных подвалах души затеплился огонек любви, разгорелся пожаром.
Алексей лег, прижал книгу к груди. Блаженная улыбка не покидала лицо. Тревоги, преграды отступили, стерлись. Они вернутся, но не будут непреодолимыми. Алексей чувствовал, что сможет с ними справиться. Страхи растаяли. Появилась уверенность.
Ничто не сможет уничтожить близость, даже смерть. Смерти не будет. В конце лишь соединение с вечной любовью…