| |
И только ветер в лицо,
только запах осенних листьев. Некуда бежать, некого спросить, незачем
ждать... Зачем это все, зачем? С тоской оглядеться по сторонам и
снова в небо, так что шею заломит, до черноты в глазах вглядываться в
эти белые, пушистые, куда-то уплывающие облака. Может быть в
последний раз?- мелькнет мысль, - может уже ничего не исправишь и не
вернешь? Прыгнуть бы так - высоко-высоко вверх и раствориться в этой
синей синеве. Кто-то говорил, что только в сентябре небо такое синее?
Все пустое... И снова бежать вверх по пустым пыльным пролетам
подъезда, где в золотистых тусклых лучах танцуют пылинки. Бежать,
бежать, ведь может еще не поздно? Ведь может еще можно успеть?
Позвонить, только позвонить в дверь и все будет снова, так как было
всегда? И горячий липовый чай и запах только испеченных булок? Ах как
сердце стучит, словно птица, терпи еще, терпи, чуть-чуть еще совсем.
И дверь, все та же. Доски сосновые, словно светятся. Только тускло
так светятся, пасмурно, безжизненно. Ну почему? Ведь еще вчера словно
янтарные были. И звонок молчит, словно умер, а может просто
электричества нет? И стучать, стучать, пока не отсохнет рука, пока
уже не будет видно из-за слез не этой двери, не пылинок,
взволнованных безумным бегом. Ну почему? Как же ты могла уехать так
ничего и не сказав? Как же могла поверить? Ведь только дети верят,
что она есть на свете, как же ты могла? Бежать, бежать, только куда?
Может быть на вокзал? Схватить такси, прыгнуть на потертое кожаное
сиденье, закрыть глаза, а открыть - и ты там. Сумка через плечо,
серый длинный плащ. Ну как же ты могла поверить? И снова бежать,
бежать, перепрыгивая через ступеньки, рукой скользя по стареньким
перилам. А там, ну конечно, такси, старое, дребезжит, шашечек почти
не видно, но только довези, довези прошу! А тут еще дождь, господи и
тогда тоже дождь шел, прям как сейчас помнится. И также по стеклу
бежали тоненькие струйки, соединялись в маленькие ручейки и исчезали
где-то за подоконником. Нет, нет, закрыть глаза, не смотреть. Закрыть
глаза, а потом пусть сразу будет вокзал и ты в сером плаще и сумочкой
через плечо. Сколько же раз говорил тебе - не верь! Ее нет! Не может
ее быть! Ты же в глаза смотрела, неужели не видела? Глаза, глаза, вот
и вокзал серые глаза-бельма касс. Где же ты где же серый плащ и
сумочка через плечо? Бежать, бежать, бежать, скозь толпу прямо по
лужам, ведь там, прямо перед электричкой должна стоять ты, чуть
съежившаяся под дождем, полуобернулась, ждешь. Но нет, нету никого,
как же так? А может и не было ничего? Может все приснилось тогда? И
липовый чай и черная крыша и ветер в лицо? И чувство то, когда руки
раскинув? Ведь сколько раз говорил - не верь, только жди. Почему же
поверила? Или может я был слишком долго? Но ты увидишь , ты
обязательно увидишь. Где же такси? И снова бегут ручейки по стеку и
снова закрыть глаза, что бы все враз, что бы не ждать. И дом, ах
почему же он совсем другой, потемнел, постарел вдруг враз. Это все
дождь. И снова бежать, бежать. Только темно теперь и пылинки не
пляшут. И сердце стучит, как же стучит. Ну потерпи еще чуть-чуть,
совсем немного осталось. И мимо двери из сосны, а там старая лестница
на чердак. И черная крыша. И все как тогда. И узкий барьер и ветер в
лицо и люди в низу. Ну как же ты могла поверить, что я мертв?! Ведь
нет ее, нет, только руки раскинь, разве не чувствуешь что не вниз
тебя тянет, а вверх? Только шаг шагни и ветер, ветер, ветер и небо
толи вверху, толи внизу, а может просто вокруг. Неужели ты не видела?
Я найду тебя сверху, прямо из облаков, прямо из этого синего-синего
неба, кто же сказал, что только в сентябре небо такое синее? Я найду,
я даже руки уже раскинул, только подожди еще чуть-чуть, только не
верь, только не верь...
|
|