Зубастый Пупс
Я, знаете, люблю сатиру: острую, злую, пробирающую. Люблю даже не за ее проникающий эффект и тем более не за морализаторство, на которое склонны соскакивать многие авторы, работающие в этом жанре, она мне знаете, стилистически нравится, как форма изложения, инкапсулирующая в себя мысли писателя. Особенно когда она без пафоса, умеренно зла и написана искренне, душевной болью написана. "Письма . . ." как раз и написаны подобным образом.
Для тех, кто не читал, но смею надеяться обязательно прочитает, постараюсь дать краткое представление о композиции произведения. Роман выполнен в виде писем одного друга другому, упорядоченных хронологически. Автор писем - китайский мандарин (начальник) высокого ранга, хитроумным, правда, весьма туманным способом попадает в наше время, через тысячу лет от своей эпохи. В Мюнхен в 80-ые года 20 века.
Вот оттуда, вернее, от тогда, он и пишет письма о бытие, нравах, мире "большеносых", как он называет европейцев. Письма столь же таинственным образом доходят сквозь века до адресата и обратно.
Книгу эту, вообще говоря, можно читать по-разному. Можно, как своеобразный анекдот. В самом деле, много смешного и несуразного видит средневековый китаец в современной действительности. Несомненным плюсом произведения является то, что читается оно, будто действительно писано чужаком. Привычные современному человеку: явления, события, мысли и даже вещи выворачиваются главным героем Гао-даем под таким затейливым углом, что читатель забывает, что все это написано современным человеком. Я не знаю, такой ли образ мышления был у китайцев эпохи главного героя, но совершенно очевидным мне представляется то, что этот самый образ мышления кажется читателю (ну, по крайней мере мне) однозначно чуждым. С другой стороны, если отвлечься от афористичности чуть ли не каждого абзаца повествования, а приложить минимальные усилия и попытаться взглянуть на современную нам западную цивилизацию (к коей и мы некоторым образом относимся) глазами Гао-дая, то понимаешь, что очень многое в его нападках справедливо. Что сам ты о многом из того, что говорит (и чем возмущается) главный герой не раз думал. И вот тогда включается второй уровень восприятия текста: идейный. И становится, в общем, уже не весело. В романе досталось всем. Вот, например, что говорит герой о западной цивилизации в целом, языком ему близким - образным языком притч:
" Господин Юй Гэнь-цзы рассказал мне следующую притчу. Сам он из крестьян. У его отца был хутор на равнине, простирающейся к северу от Ба Вай до самого моря. Однажды, получив деньги за хороший урожай, покойный господин Юй Гэнь старший решил избавиться от старых шкафов и кроватей и завести новые. Так он и сделал, однако старые кровати и шкафы принадлежали еще бабке с дедом господина Юй Гэня старшего, к тому же были украшены ценной резьбой (у нас бы никто и не подумал избавляться от таких вещей; большеносые же
всегда предпочитают новое старому. Однако эту их нелепую привычку я уже описывал, и сейчас речь не о ней). Итак, из уважения к предкам, что само по себе похвально, эти шкафы и кровати не попали ни под топор, ни в печку, а были оставлены в одной из пустующих верхних комнат. Там-то на них и набросились червяки-древоточцы. Получилось так, сказал господин Юй Гэнь-цзы, что эта комната оказалась как раз настолько теплой и влажной, сколько требуется древоточцам для полного благоденствия. Червяки принялись размножаться, а поскольку шкафы и кровати снабжали их достаточным пропитанием, то они росли и размножались все быстрее. Их становилось все больше, и с каждым новым поколением они делались все толще, пока в конце концов кровати и шкафы не были съедены до последней крупинки, после чего эти
огромные толстые червяки в одночасье издохли. Именно к этому моменту, к полному и окончательному краху и подходит сейчас жизнь большеносых."
Одной из причин, которые обуславливают такой порядок вещей, и такой вектор движения общества (по мнению Гао-дая) является желание каждого человека и общества в целом ускорить, облегчить, упростить себе работу: "Всякое облегчение приводит лишь к появлению множества бесполезных вещей и занятий". На самом деле довольно тонкая мысль, ее предлагается подумать, особенно если есть желание и время. Вообще надо вероятно чаще задавать себе вопрос: "А зачем?".
Справедливости ради надо отметить, что досталось не только западной цивилизации (да и СССР тоже) в целом, но и каждому ее представителю в отдельности. Главный герой просто не в состоянии осознать и принять необходимость ежедневной суеты жителей мегаполиса, он отмечает, что те куда-то бегут, бегут, бесцельно тратя свою жизнь, боясь остановиться, бегут в никуда, бегут от себя, пытаются вернее. Бегут, не думая о последствиях, безрассудно, ради самого движения и куда? Навстречу смерти:
"Большеносые со своим мировоззрением напоминают мне человека, ступающего по бревну, один конец которого выдается над пропастью. До тех пор, пока лежащий на земле конец бревна тяжелее выдающегося конца, оно служит человеку надежной опорой. Если
человек смел, он сделает, вероятно, и один, и другой, и третий шаг в сторону пропасти. Но, если он вовремя не остановится, один из шагов неминуемо станет лишним и бревно вместе с человеком свалится в пропасть."
Вот так как-то незаметно и получается, что жизнь почти каждого превращается в скучный хоровод: работа - телевизор - сомнительные развлечения. Печально, но в основном он прав.
В чем причина этого? Наряду с прочим, вероятно в том, что люди просто бояться остаться наедине с собой и своим свободным временем. Они не знают, на что его потратить. Хотя ответ-то рядом. На себя, на собственное развитие, превращение того, чем ты занимаешься в искусство.
Отнюдь не случайно в главного героя, надо сказать уже немолодого и, мягко говоря, не симпатичного с точки зрения европейца маленького китайца влюбляется блестящая женщина - госпожа Кай-кун. Красивая, свободная, уверенная в себе, образованная. И привлекает ее наверно не то, что китаец сведущ в искусстве любви, куда больше ее соплеменников (позабавил, хотя это и не смешно ее рассказ о любовнике, который ее хм . . . любил не снимая чулок - это кстати показательно, многие так и по жизни (не снимая) не успевают получить от нее (жизни) удовольствие), думается дело тут не только в сексуальной эквилибристике (хотя и это должно быть произвело на нее впечатление, особенно в контексте все тех же чулок :)), нет. Просто она чувствует, что он настоящий. Что он не разучился мыслить и чувствовать. И его мысли, и его чувства оригинальны и самобытны. А еще она понимает, что это человек действительно проживает каждую секунду, проживает ее с удовольствием, даже в обстоятельствах ему не благоприятных, согласитесь - это большое искусство. К таким людям тянет.
Конечно, образ главного героя во многом идеализирован, как и общество из которого он прибыл. Но в одном автор прав: новое не всегда лучшее и человечество на своем непрерывном и зачастую совершенно бессмысленном и хаотичном пути прогресса видимо не только приобретало.
Мне понравилось обоснование здорового, как считает Гао-дай консерватизма, столь характерного для лучших представителей Срединного царства и соответственно неприятие тяги ко всему нового людей Запада:
"Кажется, я уже приводил этот пример: старая, изношенная и много раз чиненная ось повозки, без сомнения, уступает новой, только что изготовленной. Тут новое, без сомнения, лучше старого. От нового ковра больше толку, чем от протертого старого, новая масляная лампа выгоднее старой, треснувшей, новая шуба теплее изношенной, лопнувшей по швам. Однако эту истину, неоспоримую для многих предметов обыденной жизни, большеносые переносят вообще на все вещи, включая философию и литературу.
Они и тут не привыкли чтить старину: любая новая философия, новая литература кажутся им предпочтительнее старых - только потому, что они новые. Большеносые и тут применяют в качестве меры все ту же ось от повозки, что, само собой, есть совершенная бессмыслица, ибо эта мера применима лишь к изнашивающейся вещи. Но кто же когда-либо слышал, чтобы стихотворение изнашивалось от частого чтения? А большеносые именно так и полагают.
Вероятно, они просто уже не могут иначе, потому что рассматривают все и вся только с точки зрения выгоды. Потому-то они и ценят выше всего такую литературу, от которой ожидают для себя выгоды, что уже само по себе нелепо."
Ну да Б-г с ним с самобичеванием и поношением прогресса, тем более что кое в чем с автором можно серьезно поспорить. Всякому понятно, что отсутствие движения приведет к неизбежной гибели любого общества, состояние гомеостаза не может продолжаться до бесконечности, о чем нам красноречиво говорит история того же Срединного царства. Периодическая и порой кровавая смена правящих династий с уничтожением и строя и властной верхушки предшественников ну и как всегда с раздачей народу на орехи, куда уж без этого. Хорошо известно, как стал императором Ши Хуан-ди , основатель династии Цинь. Однако задумываться над этической стороной прогресса, моральной да и чисто логической обоснованности тех или иных новшеств, нововведений во всех сторонах бытия, наверное, все же стоит. И почаще.
Для тех же, кому не интересны: ни пути дальнейшего развития цивилизации, ни сложные этические проблемы и вообще идейное наполнение романа или же он все для себя уже решил и понял, "Письма . .." могут предложить еще многое.
Это и яркий, метафоричный язык повествования, вычурный, чужой. Не побоюсь этого слова изысканный. Очень много изящных лексических пассажей, большое количество шуток и афоризмов на единицу текста.
О характерах, раскрытии образа героев хотелось бы поговорить отдельно. Ангелом-хранителем в нашем мире для средневекового китайца, с первых же минут пребывания у нас попавшего в переделку, стал некий господин Ши-Ми (он же Пу П'Си :)). Человек неординарный, думающий и, вероятно, по совместительству он еще подрабатывет и лирическим героем, больно часто перекликаются его мысли с мыслями Гао-дая. Человек, которому не повезло увидеть будущее (по версии автора), позаимствовав машину времени у китайца. Кстати, господин Розендорфер элегантно обошел проблему живописания будущих ужасов, отказавшись устами Ши-Ми говорить о том, что тот увидел, переместившись на несколько лет вперед. Понимаю, сообразуясь с логикой повествования у меня бы тоже не хватило духу написать об этом :). Ну может и не только духу, а и фантазии тоже :). Симпатичный мужик этот Ши-Ми, пожалуй, единственным его изъянов является странное пренебрежение женщинами, что так удивляет любвеобильного Гао-дая. Что касается женского центрального персонажа, то о госпоже Кай-кун уже говорилось выше, добавлю разве что такой интересный момент, что кроме музыки, от которой китаец получал сильнейшее наслаждение, она единственное, что держало героя в нашем мире:
" Пора домой. И все же мне грустно. Часть моего настоящего - и не такая уж малая
часть, ведь я прожил здесь почти год, - на глазах съеживается, превращаясь в воспоминание. Этот мир был моей родиной, и это останется ему; как с родиной, я с ним и прощаюсь. Нечего говорить, что важнейшей частью этого мира - или уже этого воспоминания? - была госпожа Кай-кун." - подобное отношение о многом говорит, если учесть тот факт, что у нашего мандарина несколько жён, есть даже любимая :) и видимо немало наложниц. Эх, тяжела жизнь китайских товарищей на руководящих постах :).
В книге есть еще несколько интересных героев, но у меня подчас складывалось впечатление, что автор писал их немного схематично. Например, лесник ему нужен был, чтобы порассуждать на тему самоуничтожающейся цивилизации, а судья - чтобы потолковать о странности, нет нелепости внутреннего устройства общества и государства большеносых. Ну и еще немного о странностях их сознания.
Но главный героем без сомнения является сам автор, который в остроумной и не слишком навязчивой манере предлагает подумать читателю над вечным, но, черт возьми, никак не утрачивающим актуальность вопросом: "Quo vadis?"