Зубастый Пупс
Сначала хотелось бы немного пройтись по скромным недостаткам.
Как и отмечал автор, есть некоторые трудности хм... перевода, лексического характера, я ниже приведу некоторые лексемы, которые не используются в русском языке или им есть более удачный, устоявшийся аналог.
Корпорационный – такое слово есть, но на практике для описания целого круга понятий используется иное слово: "корпоративный". "Корпоративный стиль одежды", "корпоративная вечеринка" (или хе-хе "корпоративчег"-модное нынче слово), «корпоративная этика» в конец концов. Слово встречается в нескольких местах. В некоторых случаях, например, когда речь зашла о книжных магазинах (сети, объединенной общей торговой маркой и/или одним владельцем) лучше написать "сетевые" - это ближе по смыслу и всем понятно.
Среднежизненный кризис - так не говорят - название этому хм… явлению: "кризис среднего возраста". Встречается в разговоре Лоры и Кинга в отеле.
Не «Пол Молл», а Пэл Мэлл - так было бы понятнее для российского читателя.
"Остаточных машин"- конец, где Ави бежит. Не по-русски.
Симфонические холлы (конец) - так не говорят, залы, а лучше концертные залы, консерватория, ну придумайте, в общем. На самом деле – это конечно не всё, просто за что глаз зацепился особенно, остальное при очередной чистке безусловно уберется.
С минусами понятно - лексические шероховатости, кои автор при желании и наличии времени способен сам дочистить. Теперь о приятном. Знаете, мне всегда приятно хвалить авторов, особенно когда есть за что: отзыв или рецензия - это на самом деле такая форма аплодисментов. Выражение писателю нашей читательской благодарности. В отличии, от актера или певца писатель лишен контакта, физического контакта со зрителем (ну исключая редкие авторские вечера, да и разве ж ту аудиторию можно назвать представительной), поэтому письменная реакция - это то немногое чем может отблагодарить читатель писателя за доставленное удовольствие. Жаль, не все это понимают. Конечно, многие авторы предпочли бы благодарность имеющую более . . . хм . . . материальные формы выражения, но и письменный отзыв, уверен тоже приятен. Но вернемся к тексту.
Хотелось бы отдельно коснуться эротической составляющей романа. У Владимира получается то, что, вообще говоря, мало у кого получается. Он пишет о сексе с любовью (это кстати каламбур, можете использовать, только авторство не забывайте... да и о процентах договоримся). Постельные картинки у него получаются яркие, сочные не лишенные прихотливого эстетизма. Изумительный эффект присутствия. В то же время автор находится как бы над постельной схваткой, нет, я не о сексуальных девиациях (я про вуайеризм, если кто не понял). Я о том, что вот данную конкретную сцену не ассоциируешь собственно с господином Романовским, даже его лирическим героем. Наоборот, он представляется этаким мудрым дядечкой с ироничным прищуром, который, мимоходом бросив взгляд на эффектно барахтающуюся парочку отмечает (не то чтобы громко, но так чтобы аудитория слышала): "ай да, сукины дети, чего вытворяют". На самом деле - это сложно писать эротику так чтобы это было с одной стороны не скучно, с другой, чтобы тебя в ней не было. Я сам несколько раз брался за эротические сцены, в итоге получалось либо слишком откровенно, т.е. на первый план явно выходил личный опыт автора. А надо сказать, я не готов еще к такой степени писательского эксгибиционизма или же ровно наоборот получается немыслимо пошлый набор штампов, надерганный из женских романов, которые я никогда не читал, но почему-то думаю, что именно так там и описываются подобные сцены. В общем, печально. Поэтому, обломавшись не по разу, ни могу не восхититься мастерством Владимира именно по этой части.
На этом конечно приятные впечатления не заканчиваются. Порадовал плавный сюжет, в меру обремененный детективностью. Я, например, до последнего момента так и не угадал, кто же замочил старика Уолша. Честно считал, что ето либо Уайтфилд либо сама богатая белая стерва :). Кстати, исходя из того, кто же все-таки оказался убийцей уже не столь очевидно, что именно Санди и есть ета самая богатая, белая и т.д. Хотя, безусловно, она – тот стержень вокруг которого и строится композиция романа, при этом миссис Уолш, что интересно не является, пожалуй, главным героем произведения.
Удались автору и картинки быта героев, зарисовки из жизни. Фактически, каждый герой – есть основа, вокруг которой закручивается собственное повествование, фактически роман – это совокупность вполне себе законченных рассказов, правда очень плотно увязанных, как общим сюжетным контекстом, так и тесным переплетением судеб героев (о боги литературы, простите мени за штампы), через историю жизни которых, автор весьма удачно раскрывает их характеры.
Да, без сомнения, герои удались. Возможно, некоторым из них и свойственна легкая архитипичность. Скажем, детки Кассандры мне показались этакими типажами, собирательным образом детишек богатых родителей, зато образы главных героев: белого поэта и черного композитора (кстати, мне помниться Владимир как-то сокрушался по поводу того, что трудно найти среди негров человека, действительно классно пишущего и понимающего музыку) – несомненная авторская находка: яркие, оригинальные, ни на кого не похожие.
Ну и как всегда, автор пишет об искусстве, как он любит и как умеет, доступно, но без этого дешевого заигрывания с читателем. Возможно многие прочитав роман, таки смогут заставить сходить себя в оперу (на крайний случай оперетту), в конце концов в концертный зал послушать что-нить такое . . . ээээ , классическое. Ненавижу ето понятие, потому что оно ни о чем, хотя вот удивительно, скажешь, например «классическая музыка» и все вспоминают, ну по крайней мере Моцарта или Бетховена. А вот интересно Скрябин, Рахманинов или там Прокофьев – это уже классическая музыка или как? А Оффенбах или Легар? //Автор рецензии пожимает плечами//.
Впрочем, не это главное (как назвать) главное, чтоб вкус к хорошей музыки у людей появлялся, посему, мне кажется, автору не следует пренебрегать популяризацией оной, тем более, если у него ето получается ненавязчиво и органично, как это получается у В. Романовского в его книгах.
В целом. Ощущения от романа приятные, рассчитан он конечно на людей взрослых, более-менее образованных, чего хотелось бы пожелать автору – это еще немного поработать над текстом именно в контексте мелких лексических несуразностей и в принципе, я не вижу причин (кроме мата в тексте) почему бы этот роман не напечатать. В любом случае это лучше 99% макулатуры, которой столь богаты прилавки книжных магазинов по всему миру.
Да, совсем забыл. Я не смог по достоинству оценить лирику на английском языке, т.к. не владею им в должной мере, но если бы автор перевел их на русский именно поэтически – это был бы несомненный, сказочный плюс роману.