| |
Ведь получается: куда ни сунься, везде какие-то
твари... по ту сторону, по эту...
Андрей Лазарчук.
- Умруны случаются разные.
Те, что озлоблены своим состоянием, чаще бывают загублены насильно. И
те, что приведены в это состояние без излишнего насилия. Вторые есть
добрейшие существа, но их весьма малое количество. Тех, что худые,
гораздо больше. Но всяк из них видом премерзок, на первый взгляд
злобен и вонюч превелико. Умруны, даже злющие, большого вреда не
приносят и опасности особой не представляют. Ты их не бойся. Хуже,
когда умрун отведал хоть каплю крови. Человечьей или крысиной к
примеру. Неважно. Он тогда из простого умруна становится настоящим
упырём, а с этим уже сложно договориться. Упыри на разговор идут
неохотно, а склонны при любом удобном случае метить в шею клыками.
Тут главное не растеряться и самообладание не потерять. Если повезёт
и удастся скрутить такого, то не медли. Вскрой ему вену, что над
безымянным пальцем и плесни настоем смерть-травы. Он тотчас
окочурится. Чтобы заговорил, той же настойки влей в уста ему не более
трёх глотков.
Хуже умрунов твари летучие:
летуны и крыланы. Летун есть разновидность крылана и его
совершенствие. У второго кроме пары жёстких крыл и зычного голоса
никакого устрашения не имеется. Упав на землю, он только ползает,
хотя и весьма проворно. Ног или иных каких членов не имеет. Если
лишить его крыл - змея змеёй, только ядом плюётся шагов на семь
вперёд себя. Летуны несколько иные. Эти пошли от другой ветви
крыланов. От змеиного тулова отрастают у них три когтистых
конечности. Ими летуны ловко цепляются за деревья, прячутся до
темноты в листве, а с приходом ночи нападают. Но ядом уже не плюют.
Яд у них на языке. Потому первым делом должно при поимке отнять
именно его, но с особой осторожностью. Другое дело - нетопыри. Эти
видом не отличаются от обычной летучей мыши. Только пищат протяжней и
грубее. Но хитрости и даже коварства им не занимать. Чаще метят в
глаза. Не гнушаются и иной плоти. Можно ловить их стальной сетью, но
это требует не одного года практики. Лучше же бить их арбалетным
болтом с наиближайшего расстояния.
Из человекоподобных самые безобидные -
слепни. Ростом не менее двух метров, с волосатыми руками до колен они
слепы, как новорожденные мыши. Даже то место, где у людей впадины для
глаз, у них гладко и ровно. Кроме того, слепни глухи. Единственное их
великое преимущество - ходят они бесшумно и вообще не издают никаких
звуков. Только когда жрут свежее мясо, они урчат и чавкают. Но лучше
отловить такого до урчания. - Капрал хохотнул и поскрёб пятернёй по
лысине.
- Простите, капрал, а как же они находят
мясо?
- Верный вопрос, рядовой. Эти ублюдки
чувствительны к разного рода колебаниям. Их тела усеяны мельчайшими
волосками. Ими они ловят даже дыхание на расстоянии мили. Что уж
говорить о сотрясениях, производимых при ходьбе.
Далее скажу о тиролях. Тироля узнать
легко. Он вполовину меньше обыкновенного человечьего роста и густо
покрыт рыжей шерстью. Волос у него жёсток, короток, легко
подвергается электризации. Отсюда выводи наипервейшее средство
сопротивления - пара разрядов не больше средней длины молнии, и эти
уродцы разгораются не хуже сухой соломы. Живут под камнями. Дневной
свет переносят плохо. Нападают группами по трое-пятеро, редко когда
поодиночке. В остальном сходны с людьми.
Есть и другие подобные людям, но ничего
общего с ними кроме сходной оболочки не имеющие. Таковы
многочисленные разновидности перевёртышей: оборотни, волкодлаки,
бугейны, вервольфы. Их много. У каждого своя особенность, но это не
так важно. Главное - их умение из человечьего облика переворачиваться
в зверий. Волки, собаки, рептилии, дикие кошки, кабаны, еноты...
Подвержены Зову крови. Действуют по единой схеме: усыпить
бдительность жертвы, перегрызть глотку, снова затаиться. Их также
истребляй коротким арбалетным болтом, но с зазубренным наконечником.
Граг. Волосат, как и тироль. Но ростом
превосходит человека чуть ли не вдвое. От рождения не имеет костей.
Ну и зубов, конечно. Потому его извечной целью является добыть себе
хоть какой-то остов. Плохо - ходят граги бесшумно. Не хуже слепней. И
шею им не переломишь. Ха. Но мрут от отсечения любого члена: вместо
костей - полости; даже через рану в пальце вся их мерзкая кровь
вытекает до капли.
Есть также слизни. Это, бойцы, разговор
недолгий. Почуял стервеца и лупи что есть мочи ему прямо в брюхо. Это
не так сложно, оттого, что слизень сплошное брюхо и есть. В брюхе
желудок, прямая кишка и растворяющий сок. Вся его сущность настроена
завсегда одинаково: это самое брюхо набить до отказа. Что характерно,
пищу заглатывает не жуя. Это потому, что зубов у слизней нет и в
помине. Что и нам с вами, бойцы, задачу облегчает. Отыскать такую
хреновину проще некуда. После трапезы оставляет за собою дорожку
помёта, каковой ни с чем другим не спутать.
Отставить, рядовой, смех и веселье.
Работа предстоит нелёгкая. Я бы сказал, грязная работа. Но мы с вами
на то и поставлены, чтобы эта самая грязь только нас с вами касалась.
Человеки, они что - слабый и нервный народ. Сущность их давно
известна. Но об этом вам расскажет сержант Ус во время
политподготовки. А я вот что скажу. Нам сила дадена, и нам её
пользовать на утеху слабого и ущербного. Не нами так установлено, не
нам это ломать. А теперь соберитесь, парни. Первый выход в ночь - он,
как в песне, тёмный самый.
- Простите, капрал, неужели на земле
больше нет тварей, кроме тех, о которых Вы сейчас говорили?
- Эх, мальчишки вы ещё зелёные! С этими
вначале знакомство учините. Кто ж вас сейчас в самое пекло пустит? Мы
ж не звери какие. Пообвыкнитесь, тогда... И цыц! Разговоры отставить!
Оружие в готовность номер один. С правой задней шагом ма-арш!
И отряд скоро скрылся за тёмным
поворотом. Так быстро, будто их и не было здесь мгновение назад.
Рядовых целый месяц до первого выхода учили бесшумно передвигаться по
плацу, поэтому нетренированное ухо вряд ли отличило бы слаженный
мерный шаг от шороха сухих листьев. Осталась только длинная цепочка
зубчатых следов от хвостов, отпечатавшихся на земле. Но кто будет
вглядываться в то, что у него под ногами, тёмной ночью?
|
|