Походные летописи

     "ПОХОДНЫЕ ЛЕТОПИСИ"

     Сражались мы как раненые звери и ступали мы по телам окровавленным, вселяя ужас кличем боевым, пронзая вражью плоть и наслаждаясь видом трупов и не было спасения никому, мы не внимали мольбам, ярость преполняла нас, и победили мы, ни потеряв ни воя.

     Рукой я утирал глаза, полные вражьей крови , уши слышали смертные вопли и лязг оружия. Сердце трепетало, ноздри раздулись от запаха крови и топор в моей длани уводил врага в сверкающие дали.

     Как сели мы на коней добрых и сражались на славу, ярость преполняла нас и была вокруг, сердца бились как одно и как обратился в бегство враг, мы полонили беглецов и воронье опустилось черной тучей на поле, выклевывая глаза у раненых и мертвецов.

     Солнце поднялось из-за гор, освещая рати и подивились мы великому числу врага, но страха не было в сердцах наших, когда столкнулись мы. И была сеча великая, и бился каждый за двоих, не щадя живота своего и не мысля ни о чем, кроме свободы.
     Сталь меча моего не знала отдыха, теплая кровь орошала лицо и скинул я кольчугу, ибо мешала она. Белые рубахи наши покрылись кровью и тела были в ранах, мы ступали по трупам и бежал враг, как подлый тать. Как гнали мы его и полонили все остатки, захватив добычу великую, много золота и скота и украшений. И князь их, дикий видом и страшный на лицо, сам пропорол свою грудь, страшась полона. И много пили мы медвядяного пития и вкушали яства сахарные, справляя тризну по павшим воям.

     Как быстро опустел колчан, я бросил лук и взялся за топор. Со стали топора стекала кровь, и поразился я силе великой, окружающей нас. Князь наш подавал пример остальным , бился он как раненый медведь, уже и конь под ним был убит и сражался он в пешем строю, и меч его не знал покоя, разрубая от плеча до бедра тела ловкие. И ничего не было в силах спасти их, мы рубились до последнего, внушая страх и почтение врагам, и малое наше число обратило в бегство врага, заставив их показать спины. И ликовали мы, смешивая радость победы с горем потери, ибо многие вои сложили здесь свои буйные главы. Тогда же мы похоронили всех по старому обычаю и пепел забрали в городище, отдать женам и детям, дабы выросли они такими же могучими как их отцы и деды. Чтоб также трепетал враг, страшась не числа, а ярости и силы звериной и непреодолимой каждого.

     Тут разъярились их ретивые сердца и плетки шелковы пошли стегать по крутым ребрам и тучным бедрам коней их. Разъехались они по чисту полю, сверкая очами соколиными, и съехались по сигналу, ударяя палицами тяжелыми. И пощербались их палицы, не ранив друг дружку, разъехались они снова, чтобы ударить мечами острыми. Как по руку сломились мечи острые, и упали клинки на землю, сверкая точно звезды. И боролись они пока солнце не село, бросив копья и скинув кольчуги на сыру землю. И не выдержал враг напора силы медвежьей богатыря нашего, затрещали его кости, подкосились его ноги резвые и упал он на землю, сотрясая ее. И как упал и боле и не встал, так и остался лежать поединщик, пока тело его не разорвало воронье. И вражеская рать, увидав как заломали их батыра, обратилась в бегство и долго гнали мы их и многих убили, а еще больше полонили. И много назначил дани наш князь и исправно мы получали ее многие годы.

     Собрал князь наш войско великое. Двадцать тысяч лодей покрыли море и не хватало взора, чтобы охватить это число. И высадились мы у города со стенами могучими и разоряли окрест на многие версты, сжигая жилища и алча золота и серебра. И не было пощады никому, мы устрашали своим видом и меч мой забыл про ножны. И осадили мы тот город и взяли штурмом, отдав многих воев в дань смерти. Как страшно бились мы! Как трещали крыши, пожираемые огнем, ярость наша забыла счет трупам, и взяли мы добычу великую, несчетное число золотых и серебрянных монет, украшений и женщин. Три дня грабили мы город и никто не ушел от меча нашего, везде мы несли смерть с собой. И погрузились мы в лодии, оставив позади дымящиеся развалины и карканье ворон.

     И была ночь, была тьма, молния, и гром, и дождь. И исполчил князь дружину нашу, и стояли мы, дожидаясь варягов. И было их много, как травы-ковыля, что росла на поле во множестве. Князь сошел с коня и помолился богу. Мечом указал он на врага и повел нас. Возреяли наши стяги и понеслись мы на варягов, крича и звеня оружием о щиты. И бились крепко. Занялись тут кровавые зори, потекла кровь многими ручьями, блистало оружие в сверкании молнии, и была гроза велика, и сеча сильна и страшна. Над полем стоял треск ломаемых копий, гремел гром и звенели мечи о шеломы варяжские. И топор мой не знал покоя...

     О, как страшно бились мы, лишаемые воли! Как быстро таяли ряды врага, мы забывали о пощаде и наша сильная рука пробила путь себе во мраке. Кругом был лязг стали и смертные хрипы, мой меч обагрен, кольчуга красна кровью и каждый мой удар отзывается болью.

     С меча и шпор моих стекала кровь, над головой стервятники кружили. О, как сражались мы, безжалостные русы! Как жадно крыши пожирал огонь, мы в ярости считать забыли трупы и горы тел окровавленных вздымались выше городских ворот.