| Символ неверия - I
Лишь презренья достоин финал очевидной химеры.
Как бы ни был он ярок, а миг пораженья остер,
Я не буду рыдать над костром умирающей веры,
Потому что сама и придумала этот костер.
И когда я умру, то остатки живого сознанья,
Что б они ни восприняли, только украсят итог;
Хорошо, если смерть - это шаг на дороге познанья;
Хорошо, если нет; ибо то и другое - не бог.
Что ж до бога, первичной монады, души, абсолюта, -
Мне плевать глубоко на дела их, как им на мои.
Я реальна, я здесь, и мне ведома счастья минута;
Полагаю, она все ж не следствие божьей любви.
Мы построили жизнь только сами, без всякого бога,
Что же вышло? На данном этапе - сплошной примитив.
А теперь мы сидим и почтительно ждем эпилога
Не пойми от кого. И танцуя под чуждый мотив,
Создаем идеалы, хотя, уж казалось бы, ясно,
Чем кончается вера и чем мы заплатим за крах.
А могли бы жить лучше. Полнее. Почти что прекрасно.
Сделать жизнь оптимальной
Для всех -
И рассыпаться в прах.
Символ неверия - II
Уже который год подряд
В порядке самообличенья
Все о раскаянье твердят,
Но не поймут его значенья;
Готовы преданно молчать,
И дорожа своим покоем,
Порабощение встречать
Оптимистическим настроем;
Ведь враг изыскан и учтив, -
Так бог судья его поступку!..
Ищи в абсурде позитив
На радость сердцу и желудку.
Где бог - там духа нищета,
Умов растерянных броженье.
Но от грядущего сраженья
До абсолютного щита
Подать рукой. На взлете века,
На фоне в пыль разбитых плит
Осталась воля человека -
Несокрушимый монолит.
Единство разума и чувства -
Канун решительных шагов;
Ниспровержение богов -
Освобождение искусства.
***
Давно приманок не считая
И клея каждой ярлычок,
Однажды рыбка золотая
Попалась, дура, на крючок.
Теперь виси, сражаясь с леской,
И так до будущей весны:
Не драгоценною подвеской,
А имитацией блесны.
Своих желаний быль и небыль
Рыбак оставил навсегда;
Вверху - сияющее небо,
Внизу - бегущая вода.
Так, невзирая на погоду,
Виси, эмблема полумер,
И украшай собой природу,
Как украшают интерьер.
Ни здесь, ни там - посередине,
Под облаками, над водой;
Стальной крючок, стальное имя -
Проклятье рыбки золотой.
Рвануться вниз движеньем резким,
Себя свободной возомнив, -
Но гунценхаузенской лески
Известна прочность на разрыв!..
При свете дня, при лунном свете,
Судьбы насмешливой каприз,
Тебя, подвешенную, ветер
Бросает в стороны и вниз.
И от тебя, морской царицы,
Никто не требует чудес;
По веткам прыгают синицы,
А в недоступности небес
Летят журавлики, курлыча,
И видят мир с канвою роз.
"Кто был охотник, кто добыча?"
Ну что ж, хоть это не вопрос.
Трансформационный монолог
Греша исключительной осторожностью
И не помышляя о коронации,
Я как-то всерьез увлеклась возможностью
Взглянуть на последствия трансформации.
Контакты защелкнулись. Вся внимание,
Я в опыте этом была основою;
Предельная мощность, поток сознания,
На выходе - образ. И маской новою
Себя развлекая, с кристальной ясностью
Я знала, что все это - роль адаптера,
И рада была пренебречь опасностью,
Чтоб сделать личину чертой характера.
Закон прирастания маски двойственен:
Где бархат снаружи, нутро - железное.
И пусть говорят: "Нам цинизм несвойственен", -
Ведь качество, надо сказать, полезное.
С ним жить не придется, в ущерб надменности
Считая поклоны Его величеству;
Однако шкала измеренья ценности
Размечена точно по их количеству.
И все это знают, свои амбиции
Скрывая под маской сплошной лояльности,
Покуда лояльность верна традиции,
Еще не утратившей актуальности.
Поскольку в основе любой догматики
Лежат устоявшиеся условия,
А жизнь абсолютно не терпит статики,
Лояльность рядится в костюм злословия,
Себя подвергая публичной критике.
(Ей это несложно - за все уплачено).
Театры абсурда в большой политике -
Не новость. Общественность озадачена -
Вот это спектакль! Механизм отлаженный,
Как триллер бездарный, но явно кассовый;
Он метко стреляет, пока заряженный,
И кажется прочным, хотя пластмассовый;
Однако подвержен устареванию.
Замечу: практически беспрепятственно
Прямая угроза существованию
Сметает все то, что сегодня - нравственно.
Витать в эмпиреях, менять обличия -
Занятие слабых, игрушка гномика;
Источник морали, каркас обычая
Надежно фиксирует экономика.
А ежели корни ее подрублены,
Какие тут нормы, какая этика?
И право, и вера давно загублены,
Причем как всегда, не в чести патетика.
Однако, простите, не вижу повода
Для всякой щенячьей оптимистичности.
Стена отчужденья, объятья холода -
Обычные спутники сильной личности.
Не скажешь, что это особо радует;
Удобнее слабость на знанье базовом
О том, что прекрасно. Но крепость падает;
Ее побеждают - мечом. Не разумом.
Желанье вмешаться сильней пассивности,
И впору поддаться на провокации;
Пора отказаться от экстенсивности
В контексте стихийной стратификации.
Но так как ученость дружна с чудачеством,
Искусство риторики - с четкой дикцией,
Я требую мысли, руки и качества,
Рискуя без них оказаться фикцией.
***
Как она увлекала, тех мыслей эквилибристика,
Вероятно, и Эрленд мечом не владел уверенней...
Мне осталась на память блестящая публицистика
И несчетные километры благих намерений.
Мы с нежнейшей улыбкой обменивались угрозами,
Притворялись схоластами, пряча воззренья ясные.
Но на камень порога надежда упала - розами;
Ненавижу цветы! - а особенно эти, красные.
Так чего ж вы хотели, какого вознаграждения,
Саркастический смех и звенящее красноречие?
Моментальной ли веры, мгновенного убеждения
Или все же альтернативы - противоречия?
Я искала вас всюду - как проблеск над серой тучею;
Как короткий абзац, оказавшийся непрочитанным...
Убедиться в обратном отныне не будет случая,
И отчаянье станет жестом, а жест - рассчитанным.
Пусть рука, что привыкла к эфесу, поймает молнию,-
Не удержишь такое оружие, мало твердости!
Мне осталась на память сплошная стена безмолвия -
Как убийственный аргумент оскорбленной гордости.
|